Peskarlib.ru > Русские авторы > Александр ГИНЕВСКИЙ > Скворцовые напевы
Александр ГИНЕВСКИЙ
Скворцовые напевы
Распечатать текст Александр ГИНЕВСКИЙ - Скворцовые напевы
Уже весна началась. На улице грязь со снегом и просто грязь – из прошлогодних листьев. Так что мы не вылезаем из резиновых сапог.
Всё время хочется на улицу. А выйдешь, почему-то вдруг начинаешь зевать, зевать, зевать. Хоть отправляйся домой и ложись спать среди бела дня.
И вот раз, когда мы стояли у большой лужи и громко зевали, Борька достал из кармана лист бумаги. Развернул его.
– Вот, – сказал.
Мы посмотрели. На бумаге были нарисованы линии по линейке, стрелочки, цифры.
– Ну и что это? – говорю.
– Это, – Борька зевнул, – чертёж.
– Понятно, что не колбаса. А что на нём нарисовано?
– На чертежах не рисуют, а изображают.
– И что ты на нём изобразил? – спросил Вадька.
– Это дедушка изобразил. Он начертил дом.
– До-ом?! – удивился Толька.
– Обыкновенный дом для скворцов. На чертеже всё видно.
– Может, дом для воробья?
– Нет. Это для скворца. Воробьям дома не надо. Они гнёзда вьют где попало.
– Дом, дом!.. А ничего не понятно. Может, это чертёж раскладушки!
– Из чего хоть он, дом твой?
– Из досок. Вот же написано: «Толщина доски 2 см.» Значит два сантиметра.
– А-а.
– А дальше-то что?
– Ничего. Давайте построим этот дом. По чертежу.
– Ну и дом! – закричал Вадька. – Ни окна, ни двери!
– А это что? – спокойно говорит Борька и тычет пальцем в чертёж.
– Это дырка!
– Сам ты дырка. Это окно и дверь. Она не закрывается. Чтобы свежий воздух был в доме всё время.
– Если всего одна дырка, – говорит Толька, – то тут и делать нечего. Пустяки. А вот из чего всё это делать?
– Пошли ко мне. Дедушка и доски даст, и инструмент.
Пришли к Борьке.
– Здорово, партизаны, – сказал Григорий Васильевич. – За чем пожаловали?
– Вот, – сказал Борька, – привёл. Хотят скворечню делать.
– Все что ли?
– Все, – говорим.
– Только мы будем скворечник делать, а не скворечню, – сказал Вадька.
Григорий Васильевич посмотрел на Вадьку с усмешкой, даже очки приподнял. Хмыкнул в седые усы и сказал:
– Можно, конечно, сказать и скворечник. Но правильнее скворечня. Потому что скворечник – это человек, любитель певчих птиц, скворцов. А домик для скворцов в старину чаще называли кузовок. Ну, да это не главное. Чертёж у вас есть. Вот инструмент. Молоток, ножовка, гвозди, долото. Материал – сосновая доска. Вот здесь у верстака и начинайте. Хорошее вы дело сделаете. К тому же, глядишь, научитесь молоток держать в руках.
Вадька за молоток так и схватился. Толька – за ножовку. А я смотрю в этот чертёж и ничегошеньки не понимаю: как? что? куда?
Но оказалось, что Борька всё хорошо понимает.
Начали мы пилить заготовки по очереди. А перед этим Борька с Толькой провели нужные линии на досках. По этим линиям и пилили. Несколько заготовок испортили. Потому что сначала у нас не очень-то ровно получалось по линиям.
Вадька взял рубанок.
– Я, – говорит, – сделаю, чтобы у дома были гладкие стенки.
– Верно, – говорю, – красиво будет.
А Борька набросился на нас:
– Вы что?!
– А что?
– Нельзя чтобы стенки были гладкие.
– Это почему же?
– Да потому, что у скворца и скворчихи из яиц скворчата выведутся.
– И пускай выводятся. На здоровье.
– Ага! А потом скворчата подрастут. Они же захотят из кузовка выбраться.
– И пускай выбираются. Что мы им помешаем что ли?
– Да за что они будут своими слабыми коготками цепляться, если стенки гладкие?!.
– Тогда я только сверху подстрогаю.
– И сверху не надо.
Я подумал, что Борька совсем заработался, чепуху мелет. Но пришёл Григорий Васильевич и сказал, что Борька прав.
– Ну-у, – сказал недовольно Вадька. – А я-то думал ещё и краской весь кузовок покрасить. Для красоты.
– И это не годится, – сказал Григорий Васильевич. – Известно, всякая птица вьёт гнездо в укромном месте. Так чтобы посторонний глаз не заметил. Вот и скворечня должна быть серенькой, незаметной.
– А у нас кузовок совсем не серенький, из новенькой доски.
– Это ничего, – сказал Григорий Васильевич. Повесит кузовок на ветру, под дождём и станет сереньким, в самый раз. Главное – сколотить плотно, без щелей. Чтобы в кузовке было в любую погоду всегда сухо.
Выдолбили мы долотом леток – он и окном, и дверью в кузовке будет.
Начали сколачивать заготовки. Начали мы, а кончил Григорий Васильевич. Потому что мы себе пальцы поотбивали молотком. От неумения, конечно.
– На долго запомните свой первый кузовок, – посмеивался Григорий Васильевич.
Кузовок получился что надо! Мы вертели его в руках, рассматривали. Даже не верилось, что это мы его сделали. Почти сами.
Вадька предложил накидать в кузовок ваты. Чтобы скворцам меньше заботы было.
– Пустое дело, – сказал на это Григорий Васильевич. – Скворцы лучше нас знают что им и как уложить для гнездовья. К тому же, выстилать гнездо для них не только труд, но и большая радость.
Нам так не терпелось увидеть свой кузовок на дереве, что мы уговорили Борькиного дедушку дать нам лестницу.
Он согласился и даже пошёл с нами. Только сначала прибил к кузовку «вешку». Вообще-то это узенькая дощечка.
Выбрали мы под окнами Борьки берёзу. Приставили лестницу и – полезли. Впереди всех Борька. Когда кончилась лестница, Борька полез по веткам.
– Хорош! – крикнул дедушка.
Он передал Тольке кузовок, Толька – Вадьке. Вадька – мне. А я уже – Борьке. Потом по цепочке передали и алюминиевую проволоку. Чтобы ею прикрутить вешку к стволу. А гвоздями приколачивать не хорошо. Это дереву неприятно и даже больно.
Борька всё сделал как надо. Леток кузовка был направлен на восход солнца. Григорий Васильевич сказал, что скворцы очень это любят. Что они тогда поют «особо радостно».
И когда Борька слез с дерева, Григорий Васильевич сказал:
– Осталось дожидаться прилёта хозяина. Если кузовок сделан на совесть, то в нём обязательно поселятся скворец и скворцовка. Но сначала кузовок облюбует скворец – будущий глава семейства.
Мы стали ждать прилёта главы.
День прошёл, другой, третий – не летит глава. Уже и кузовок стал сереньким. Вадька с Толькой всё ныли, что скворец его издалека не разглядит. Вадька даже как-то тихо сказал Борьке:
– Некоторым скворцам, может, очки полагаются?..
– Ты что мелешь? Где ты видел скворцов в очках?!
И вот однажды прибегает ко мне Борька.
– Прилетел? – спрашиваю.
– Нет, – говорит. – Понимаешь, кузовок пропал.
– Как так пропал?
– Так. Нет его. Берёза есть, а кузовка – нет.
Пошли к Вадьке с Толькой. Рассказали им. Они не поверили.
Подошли к Борькиному дому и – правда. Нет кузовка. А мы-то старались...
Стали искать. Нашли. За три дома от Борькиного. И тоже на
берёзе. И повешен правильно: летком на восход солнца.
Один мальчишка нам сказал, что это Пашка Бутылкин, он в восьмом классе учится, повесил у себя под окнами этот скворечник.
– Ну-у, жук! – сказал Борька.
– Это не скворечник, а кузовок, – говорю мальчишке. – Мы его сами делали. Собственными руками.
– Вот, – Толька показал мальчишке чёрный ноготь. – Гвоздь забивал в кузовок, а попал по пальцу. Видел? Так что Бутылкин просто украл наш кузовок.
– Сейчас мы его снимем, – говорю.
И мы пошли за лестницей к Борьке.
Григорий Васильевич был дома. Мы ему всё рассказали.
– Вообще-то за такое по ушам полагается: не хорошо чужое трогать. А с другой стороны... – Григорий Васильевич усмехнулся. – Значит решили отобрать своё?
– А как же?! – говорим.
– И не лень в такую даль лестницу тащить? – посмеивается Борькин дедушка.
– Мы старались-старались, – заныл Вадька. – У Тольки ноготь до сих пор чёрный. А теперь отдавать какому-то балбесу Бутылкину?..
– А кузовок правильно висит? – спросил вдруг Григорий Васильевич.
– Правильно. Леток – на восход.
– Ну и нечего ныть.
– Это как же?! – загорячился Вадька.
– А так. Вы кузовок для Бутылкина делали?
– Получается, для него.
– Ни черта подобного! – Григорий Васильевич даже хлопнул рукой по столу. – Вы для скворца делали. В кузовке поселится он, а не какой-то Бутылкин. Верно я говорю?
– Вообще-то, конечно...
– А что же нам делать? – спросил Толька.
– Вот это деловой вопрос, – сказал Григорий Васильевич и подмигнул нам. – Опыт у вас уже кой-какой есть. Взяли да сделали каждому по кузовку, а?.. Молоток хоть научитесь в руках держать.
Мы так и сделали.
Сделали каждому по кузовку. И повесили на деревьях каждому под окна.
И стали ждать прилёта скворцов. И не просто потому, что скворец красивая и полезная птица. Ведь он ещё и поёт очень здорово. Григорий Васильевич говорит, что у скворца есть напевы. Они называются: «полукурант», «ямской свист», «клыканье», «ржание», « червякова дудка».
Скорей бы уж они прилетели. Ведь мы никогда не слышали скворцовых напевов. Только по телевизору. Да по пластинке «Голоса птиц». Потому что раньше мы этих скворцов просто не замечали.
Также читайте:
Пудовый скандал, или Гиревик Михеев – человек с большой буквы