Евгений Чарушин. Рассказы о животных | Страница 2

Я давно приметил в лесу одну полянку с рыжиками. Они там в траве рассыпаны, как жёлтенькие пуговки.

Говорит Никита Томке: — Ну, Томка, сейчас я буду тебя лечить.

Стала чужая кошка пугать наших птиц — чижей, щеглов, канареек, снегирей. У нас много их жило.

Однажды на даче ко мне прибежал Никита и кричит...

Когда рисуешь животных в зоосаду, тогда видишь гораздо больше.

Я рисую животных.

В Московском зоопарке две территории — старая и новая. Новая — через улицу от старой.

Знаешь ли ты, как делают деревянные ложки?

У меня есть большая клетка. В ней живет много птиц: жаворонок, соловей, желтые канарейки, зеленые канарейки, маленькая курочка-перепёлочка, которая кричит по вечерам: «Спать пора, спать пора», и египетская голубка, которая воркует: «Гур-гуррру-у, гур-гуррру-у».

Жила у нас в клетке синичка.

Однажды лесник расчищал в лесу просеку и высмотрел лисью нору.

Я ходил по зоосаду, устал и сел отдохнуть на скамейку. Передо мной была клетка-вольера, в которой жили два больших чёрных ворона — ворон и ворониха.

У моего приятеля жили в комнате два маленьких лисёнка. Это были шустрые и беспокойные зверьки.

Томка не любит, когда над ним смеются, — обидится, отвернётся.

Две обезьянки-матери кормили своих детёнышей. Одна мартышка была старая, опытная мать, она крепко держала на руках своего маленького, а другая, молодая мартышка, всё время дремала.

Пришла весна, стаял снег. Из своей сухой норы вылез барсук.

На полянке ручеёк течёт. И трава кругом густая, разноцветная — от цветов разноцветная. Тут и пчёлы работают, и шмель гудит. А у сосенки, у трёхлетки, что мне по колено ростом, толкунцы толкутся, комары.

Весной ребятам в детский сад подарили разных рыбок. И красных золотых рыбок, и маленьких рыбок-серебрянок, и одного простого карася.

Есть у меня земляк, сладкое любит и мышей боится.

Привезли в зоосад двух олешков. Маленьких, ростом с козу.