Peskarlib.ru > Русские авторы > Александр ГИНЕВСКИЙ > Привет из Крыма

Александр ГИНЕВСКИЙ
Привет из Крыма

Распечатать текст Александр ГИНЕВСКИЙ - Привет из Крыма

Вадька уезжал на юг, к морю. И папа его, и мама — тоже уезжали. Вместе с ним. На целый месяц.

Вадик пришёл ко мне попрощаться.

— Я тебе, Вовка, — говорит, — оттуда что-нибудь привезу. Что-нибудь такое морское. Какой-нибудь камешек цветной, какие только там растут. Или ещё чего.

— А камешки разве растут?! — удивился я.

— А ты как думал. Они растут, только очень медленно.

— Значит, мы из твоего камешка сможем целую гору вырастить?!

— А ждать сколько, пока гора вырастет?! Я лучше тебе письмо пришлю. Маму попрошу, она и напишет. Про всякие впечатления. Мне-то лень будет. Да и некогда: купания, загорания всякие…

— Ага. А я тебе, Вадька, знаешь что?.. Вот!

И я стал дарить ему свой любимый свисток. Он свистит как электричка. Я его в прошлом году у Борьки на ручку от старинного патефона выменял.

— Ты что? Думаешь, он тебе не пригодится? — говорю.

— А зачем он мне там? — спрашивает Вадька скучным голосом, — на море с ним делать нечего.

— Эх, ты!.. Ведь в Чёрном море дельфины водятся! Знаешь?!

— Знаю. Ну и что, что водятся?

— Ничего ты не понимаешь. Ведь этих дельфинов хлебом не корми, только дай звуки послушать! А если каждое утро выходить к морю и свистеть?! Они же к тебе начнут выплывать! Ты же с ними подружишься! Они к тебе привыкнут! Понимаешь?!

— А что?! — наконец-то обрадовался Вадька.

— Ну, вот видишь! — говорю. — А если ты в море шлёпнешься?! Со скалы какой-нибудь! Ты же плавать не умеешь? Тонуть начнёшь.

— Нет, — говорит Вадька. — Я, Вовка, пожалуй, не буду в море сваливаться.

— Как так не будешь? А если вдруг! Шлёпнешься и буль-буль, да?

— Меня всё равно спасут.

— Так и я про то же! Дельфины, твои друзья, раз!.. И вынесут тебя на берег. Вот кто тебя спасёт! Понял? И ты даже солёной воды почти не нахлебаешься.

— Конечно не нахлебаюсь! Только, Вовка… а потом как?..

— Как потом? Когда потом?

— Да потом, когда мне уезжать надо будет! — кричит Вадька. — Ведь и я же к ним привыкну! К дельфинам! Что же мне их, по-твоему, к нам сюда в город везти?! В холодный Финский залив выпускать?!

— Верно, — говорю. — Об этом я как-то не подумал. Что же нам с ними делать?

Вадик повертел в руках свисток, сунул в рот и чуть-чуть свистнул. И свист получился такой, будто электричка далеко, где-то в лесу.

— Я вот что сделаю, — сказал Вадька. — Я их потом буду понемножку отучать от свиста. Чтобы они постепенно отвыкали от меня. Они ведь очень умные.

— Конечно!

— Они поймут, что я уезжаю и никак не могу взять их с собой…

— Потому что у нас Финский залив холодный! Ты попробуй им как-нибудь!.. растолкуй! Вдруг сумеешь. Ладно?

— Ладно, — отвечает Вадька. — Хорошо, что у тебя свисток оказался.

И вот он уехал.

Я подождал письма три дня, устал и совсем забыл, что мне надо ждать. Потому что на дворе лето. Наступили тёплые денёчки, и у нас с Борькой и Толькой появилась куча летних дел.

А когда от Вадьки пришло письмо, я всё вспомнил. И так обрадовался, будто совсем не забывал про то, что он мне напишет. У меня даже руки затряслись, когда я стал конверт распечатывать.

Никакого письма в конверте не оказалось. Зато в нём была фотография. На ней помещалось очень много камней. Впереди — просто огромный, а вокруг него — поменьше. За камнями виднелись деревья. Далеко-далеко. Прямо не деревья, а травинки какие-то.

Внизу, в углу фотокарточки было написано: «Привет из Крыма».

Я стал искать на снимке Вадьку, но его не было. И никакого моря — тоже. «Вот так, — подумал я, — написано привет, а от кого — не понятно. От камней что ли?..»

Папа перевернул фотокарточку и прочёл: «Гурзуф, пятое июня. Вовка, на этом снимке я и горы».

— Значит, здесь Вадька! — кричу. — На фотографии!

Папа перевернул снимок, и мы опять увидели одни голые камни.

— Давай-ка, — говорит папа, — поищем твоего друга среди камней. Здорово он замаскировался, ничего не скажешь.

И мы стали внимательно разглядывать снимок. По маленьким кусочкам.

Мы его и вверх ногами изучали. Я даже сбоку посмотрел. Мы так завертелись, что под конец не могли понять где верх, где низ. Хорошо, что надпись была: «ПРИВЕТ ИЗ КРЫМА»

— Что за чушь?.. Кроссворд какой-то… Сам чёрт ногу сломит, — бурчал папа.

— А, может, Вадьку ветром сдунуло? — говорю. — Каким-нибудь самумом?..

Папа посмотрел на меня.

— Ты соображаешь что говоришь?

— А что?

— А то, что самум случается в пустыне, в песках. А тут пустыней и не пахнет. Это Крым, если верить надписи. Впрочем… Может, действительно твоего дружка сдуло со снимка каким-то ветром?..

— Или морской волной…

— Нет. Не может этого быть, — говорит папа. — Вот же написано: «НА СНИМКЕ Я И ГОРЫ» Если бы Вадьку унесло или сдуло, не видать бы нам этой головоломки.

И вдруг я заметил.

— Папа, смотри! Чайка!

Папа покачал головой.

— Нашёл чайку… Что ж она, по-твоему, скалолаз какой-то, чтобы уцепиться сбоку валуна? Чайки всегда стоят на камнях. Сверху. Да-а, шуточки…

Вадьки мы не нашли.

А я так долго рассматривал большой камень, что он мне во сне приснился.

На камне сидел Вадька. У него на коленях было тарелка с манной кашей, а вокруг стояли дельфины. У них хвосты сильные, и они легко на них стояли. А Вадька зачерпнёт ложкой кашу, подует и даёт одному дельфину. Потом другому. Я не выдержал, кричу ему:

— Что же ты, дуралей, делаешь?! Ведь у них животы разболятся! Ведь им нужно свежую рыбу! А ты что даёшь?!

Вадька испугался. И вдруг-ка-ак свистнет в мой свисток. Все дельфины прыгнули в море, а Вадьку каким-то ветром сдунуло с камня.

Я этот сон никому не рассказывал. Потому что дельфинов манной кашей кормить — это же форменное преступление.

А снимок я показал Борьке и Тольке. Они тоже изо всех сил искали Вадьку. Искали, искали и порвали. Фотокарточку. Пришлось её склеивать.

Однажды днём я сидел дома и обедал. Вдруг слышу: электричка свистит. Прямо под окном! Я выглянул. Смотрю: во дворе какой-то мальчишка. Весь чёрный. Как негритёнок. Только волосы ужасно белые. Как у Вадьки. Ну, конечно, это был он! Я быстренько окно раскрыл.

— Вадька! — кричу.

И поздороваться позабыл. Тут всё на свете можно позабыть, если человека так долго не было.

— Вернулся! Приехал! — кричу. — Со свистком!

Выбежал я на улицу. И стал мне Вадька рассказывать про Чёрное море.

— Оно большое-большое, — говорит. — Синее-синее…

— Ну, это я знаю, а ещё что? Рассказывай!

— Мы у хозяев жили.

— А ещё что?

— Всё.

— Как всё?! Финский залив тоже большой и почти синий. А ведь это же — совсем другое море! Чёрное! И при чём тут хозяева?!

А Вадька говорит:

— Ещё в Чёрном море медузы водятся. Белого цвета. А хозяева у своих домов углы сдают. Чтобы приезжие жили. Поближе к морю.

— А-а… А дельфины?! Видел?!

— Видел. Только очень далеко. В бинокль.

— Самого-то главного и не сказал! Ты им свистел?!

— Свистел.

— Ну и что?

— Так они же далеко были! Их в бинокль-то почти не видно было!

— Эх, жалко…

— А ты фотокарточку получил? — спрашивает Вадька.

— Получил. Прислал одни камни…

— Ну, да?! А я где? Нашёл меня?

— Тебя ветром сдунуло. Тоже мне, «Я и горы…»

Тут Вадька как расхохочется.

— Я так и знал, что не отгадаете, где я! — кричит.

— И отгадывать нечего. Там только одна чайка сбоку большого камня. А тебя там нет.

— Да какая же это чайка?! Это же я и есть!.

— Ты?!.

— Я, конечно! Я из-за камня этого высовывался, а папа меня снимал. Я плохо высунулся, вот и получился на снимке один козырёк пластмассовый. От моей белой шапки! Понял?!

— Значит, это ты?!

— Ну, конечно!

— Вадька, а ведь я тоже сначала думал, что это ты. А потом стал думать, что это чайка! А потом мы с папой решили, что тебя ветром сдунуло. Ведь мы же не знали, что ты спрятался за камень целиком!

А Вадька доволен, смеётся.

— Здорово получилось?!

— Здорово. Только из-за этого Борька с Толькой порвали твою карточку. Тоже всё тебя искали. Пришлось её склеивать…

Я думал, Вадька как начнёт про Крым рассказывать, так день и ночь слушать придётся. А получилось так, что я целый день рассказывал ему про то, как мы тут жили без него. Вадька даже расстроился.

— Жаль, — говорит, — меня с вами не было.

Пришлось мне его успокаивать.

— Конечно, — говорю, — хорошо бы, если бы ты никуда не уезжал. Зато ты Чёрное море повидал. Дельфинов. Хоть и в бинокль. А ведь я их только на картинках…

Вечером я лёг спать и придвинул к себе стул поближе. У меня на стуле лежала длинная водоросль с мелкими листочками. Водоросль была не зелёная, а жёлтая. Потому что Вадька сначала её высушил, а потом привёз и подарил мне. И пока я не заснул, я всё время её нюхал. У неё был такой чудесный запах! Потому что от водоросли чуточку пахло Чёрным морем, в котором живут дельфины.

Александр ГИНЕВСКИЙ

Ноль внимания, фунт презрения

Если меня просто так послать за чем-нибудь, я, может, и не пойду. Не интересно так. А если скажут: «А ну, Вовка, отправляйся-ка на боевое задание», — совсем другое дело.
Александр ГИНЕВСКИЙ

Капли, голубые, как небо

— Ну, рыжущий! Как есть петух тёть Катин… Сдайте, да сдайте… «Я, — говорит, — вам понравлюсь». А сам, мазурик этакий, прёт, ровно трактор… — ворчала бабушка, перекладывая блины с горячей сковороды в миску внука.