Александр ГИНЕВСКИЙ
Буровая вышка

Толька притащил какую-то кривую железяку и сказал:

— Вот.

— Что это? — спросил Борька и щёлкнул ногтём по железу.

— Это — буровая вышка.

Вадька сощурил один глаз, посмотрел на железяку и сказал:

— Вышка… Что это за вышка, если меньше меня ростом?!.

— А зачем она нам? — говорю.

— Нефть искать. Если скважину пробурить, то нефть фонтаном брызнет. Понятно? — объяснил Толька.

— Интересно. А как ты ею бурить будешь?

— А вот так.

У вышки оказалось две ручки. Одна — сверху, а другая — сбоку. Толька надавил на верхнюю, а ту, что сбоку — стал крутить.

Вышка стала ввинчиваться в землю. С треском, но ввинчиваться. Прямо у нас на глазах.

— Погоди, Толька! — закричал Борька. — Давай, ты будешь давить, а я — крутить!

— Борька, — говорю, — давай вдвоём будем крутить. Одному-то тяжело.

Работа закипела.

Вадька поплевал на руки, стоит, ждёт, когда кто-нибудь из нас устанет.

— Ребята, вы только осторожно, — говорит. — Нефть — это такая чёрная густая вода. Вдобавок очень масляная. Так что если фонтан ударит, и нам залепит глаза, то потом никакой доктор их не разлепит.

— Зато если найдём нефть, нас по телевизору покажут. Сразу всех, — сказал вспотевший Борька.

Неожиданно нам пришлось остановиться. Мы напоролись на булыжник. Его никак было не пробурить, и Вадька сказал:

— Так. Ничего. Давайте бурить вот здесь. Здесь земля помягче.

— Нефть сразу не находят, — говорю. — Надо бурить и бурить. В разных местах.

В это время Тольку позвала мама. Ему надо было идти с ней в магазин мерять брюки. А Тольке так не хотелось отрываться от дела.

— Мама, — говорит, — сходи без меня. Я в этих пока похожу. Мне сейчас некогда.

— Я тебе дам некогда!.. А ну, шагом марш! — скомандовала сердито Валентина Андреевна.

— Иди, — говорю Тольке. — Мама что ли вместо тебя твои брюки мерять будет?

Толька хотел забрать с собой вышку, но мы не дали. Обещали только, что без него бурить не будем.

Но не успел он с мамой завернуть за угол, как Вадька сказал:

— Ладно, бурим дальше.

— Без Тольки? — говорю. — Это — нечестно.

— А это честно?! — подскочил ко мне Вадька. — Людям нефть нужна, а мы тут будем сидеть, сложив рученьки?!

Борька навалился на верхнюю ручку.

— Чего вы там?! Давайте. Крутите.

От работы мы сильно устали. На руках появились красные волдыри. Вадька всё совал мне в нос свои волдыри. Мол, смотри какие — больше, чем у тебя. Мол, я работаю, не то что кое-кто… Я даже хотел стукнуть Вадьку, чтобы не лез со своими волдырями, но тут к нам подошёл Пал Палыч. Толькин сосед по квартире.

— Золотишко роем? — спрашивает.

— Нет, Пал Палыч. Мы нефть ищем!

— Ну, огольцы-молодцы! — Пал Палыч даже крякнул. — Ишь, как приспособились?! А не боитесь, что землю насквозь пробуровите?

— Нет, не боимся!

— Ведь так можно дырку провертеть до самой Америки! Вот смеху-то будет?!

Пал Палыч держал сетку с картошкой. Он опустил её на землю, достал очки.

— А ну-ка, ну-ка, огольцы-молодцы?!. Что это у вас за орудие труда? Позвольте рассмотреть…

И вдруг!.. Лицо Пал Палыча покраснело, побледнело, а потом вытянулось.

— Стоп! — кричит. — Ведь это же мой коловорот! Зимой мне без него ходу не будет на рыбалку — чем мне лунки сверлить?! А?!. Я вас спрашиваю!.

Пал Палыч тряхнул головой. Очки у него съехали на самый кончик носа. Он подтолкнул их пальцем вверх и снова уставился на нас.

— Никак это Толька стянул коловорот. За шкафом в коридоре лежал, — и тут его снова взорвало: — Новейший инструмент загубить! Ах, вы нефтяники-мазутчики! Мазурики вы, а не мазутчики! Дыр в земле понавертели, шагу не ступить! А Тольке я голову оторву! Оторву и скажу, что так и было!..

И когда мы увидели, что очки на носу Пал Палыча трясутся, как в лихорадке, мы бросились в разные стороны. Но Борьку он всё же схватил. Борька брыкался, орал, как разрезанный поросёнок, а Пал Палыч куда-то его поволок. Вместе с вышкой.

Остались мы с Вадькой вдвоём. Сидим, горюем.

Не заметили как пришёл Толька в новых брюках.

— Ну, как дела? Отдыхаете? — спрашивает. — Меня дожидаетесь?

Мы молчим.

— А вышка где? Где моя вышка?!. — орёт.

— Не кричи. Её Пал Палыч отобрал…

— Пал Палыч?!. Откуда он взялся? Ведь он сегодня на работе…

— На работе… Он уже, может, Борьке голову оторвал. Погоди, он и тебе оторвёт. Он теперь, знаешь, какой разъярённый.

— А я думал, — говорит Толька и чуть не плачет, — думал пока он на работе, я вышку на место положу. Она в коридоре за шкафом лежала…

— Думал… Надо было сначала спросить. Может, и сам дал бы.

— Даст, жди… Он над этой вышкой прямо трясётся…

Слышим:

— Ребята! — Борька бежит. Живой и здоровый. А в руках у него… буровая вышка. Я даже глаза протёр, думал, мерещится.

— Убежал? — спрашиваем.

— Нет, — отпыхивается. — Пал Палыч сам меня отпустил.

— Сам?!. А вышка откуда?

— Откуда… Он же и дал!

— Пал Палыч?!.

— Да. У него ведь две их. Одна старая, другая новая. Мы ему как раз новую и испортили. Пришлось чинить. Я помогал. А за это он мне старую дал. «Если бы попросили, — говорит, — сам бы отдал. Сам, — говорит, — мальчишкой был. Знаю ваши дела. А не было бы старого коловорота, так что-нибудь придумали бы. Ведь у меня, — говорит, — руки золотые. Из железа что хочешь сделаю. Ну, ладно, — сказал, — дело прошлое, держи коловорот, иди дальше нефть ищи». Так и отпустил.

— Ну и ну!..

— Да кто же знал, — кричит Толька, — что у него две вышки?!.

— Кто знал… В одной квартире с Пал Палычем живёт и не знает…

— Ну что встали? Чего рассусоливать, — говорит Борька. — Вышка есть, надо бурить дальше.

Мы поплевали на волдыри и принялись за дело.