Peskarlib.ru > Русские авторы > Виталий БИАНКИ > Рябчики
Виталий БИАНКИ
Рябчики
Распечатать текст Виталий БИАНКИ - Рябчики
Рябчики — вот у кого поучиться в прятки играть.
— Уж кому-кому, а нам-то, охотникам, доподлинно известно, какие они ловкачи по этой части.
По тетеревиным или там глухариным выводкам умудрился — вывел человек легавых собак, разных там сеттеров да пойнтеров. Таких собак, что стойку на дичь делают.
Легавая собака носится впереди хозяина — туда-сюда: дичь разыскивает. А как нашла, так на полном ходу — стоп! — и ни с места.
Тетеревята, конечно, от неё в траве прячутся, под кочками. Припадут к земле, — не шелохнутся.
Каждый тетеревёнок думает: «Она не на меня глядит. Она меня не заметит».
А собаке видеть их совсем и не надо: она носом точно знает, где они сидят, — чутьём.
Охотник, конечно, подходит, посылает собаку вперёд. Тетеревята все разом — фырр! — срываются, летят кто куда. Тут уж, ясно, разве только слепой их не увидит: в воздухе да совсем близко.
Которые в траву опустятся, — тех живо опять собака носом разыщет. А которые на деревья усядутся, — те перед тобой как на ладошке: рыженькие-то на зелёном.
Бери палочку-стукалочку, стучи: «Вижу! Вижу!»
А вот на рябчиков никакая собака не может.
Те, как её заслышат, сразу — фырр! — и всем выводком по деревьям. Ружья поднять не успеешь.
А сел рябчик на дерево — и кончено: пропал из глаз.
Такое у него перо-невидимка. Самого защитного цвета в лесу — пёстрого. Всё в серых, да чёрных, да рыжих рябинах. В лесу-то ведь всё кругом в глазах так пестрит.
Только я придумал всё-таки, как их на ветках высматривать.
Вспорхнёт выводок с земли, и слышно: «стук, стук, стук!» — по веткам рассеялись; я сейчас становлюсь на колено, голову к плечу нагибаю — и так гляжу. Этак тебе всё по-другому видится.
Лес будто набок приляжет. Ветки всё слоями на небе, слоями. И сучочки все торчат прямо от них или вниз. И уже неважно тебе, что листва пестрит: ты только сучочки эти и примечай.
Глядишь так, глядишь на деревья, да вдруг и удивишься: почему один сучок на ветке столбиком вверх?
Эге, брат, вот ты где!
Стоит на ветке ножками, сам весь вытянулся, головка маленькая, — какой же это сучок, бутылочкой-то!
Ведь это рябчик.
Рябчик и есть.
Ну, тут я за палочку-стукалочку: стук! — и мой.
Однако, как говорится, и на старуху бывает проруха. Наскочил я на один выводок, — ну, никак его не взять.
Так вот — там лесосека старая, так вот — лес за углом.
А в углу под большим лесом ещё частый осинничек поднимается. И как сюда ни придёшь, — из этого осинничка выводок рябчиков. Фырр! — и на большие деревья. Долетят — и пропали.
Уж как я их только ни высматривал: и с колена, и на землю ложился, — ну, нет ни одного рябчика на ветвях!
А и лес тут на опушке вовсе редкий, дерево от дерева в особицу стоит, — каждое просматривается, — лучше не надо.
А вот ни одного такого «сучка» нет, чтобы вверх глядел.
Дай, думаю, я к этому месту сбоку подойду, с опушки, — не улетают ли, мол, рябчики сразу в глубь леса?
Подошёл. Рябчики из осинника вспорхнули, до первых больших берёз и сосен долетели — поминай как звали!
Что ты скажешь! Значит, тут они, на этих деревьях.
Рассердился я: как так — меня, старого охотника, этакая пташка за нос водит? С места не сойду, пока не разыщу!
Приметил я одного рябчонка, как он до большой берёзы долетел. Подошёл к этой берёзе и давай каждую ветку оглядывать.
Никого не наглядел.
Отсчитал от ствола десять шагов и кругом дерева тихим шагом, — а сам глазами по веткам, как по ступенькам, — снизу доверху.
Рябчонка не видать.
Ещё десять шагов отсчитал — круг дал, высматриваю…
Нет, не видать!
Я упрямый. Я ещё десять шагов, ещё больше круг даю, — зорко гляжу.
Всё равно нет.
«Так, — думаю. — Так. А ежели я теперь в это самое дерево да выстрелю? Уж не пожалею заряда, — а ты у меня где-нибудь да выскочишь. Тут и узнаю, где ты хоронишься».
Выбираю, куда мне стрельнуть, — его спугнуть.
Все ветки, как одна, — прямые, ровные. На одной только утолщение будто.
Приложился я да в это утолщение — б-бах!
«Утолщение»-то моё брык с ветки да прямо к моим ногам и упало. Рябчонок это был.
Тут только я и разобрал в чём дело.
Я-то ведь его высматривал, как он на ветке бутылочкой на ножках стоит. А он лежмя лежал, прижавшись.
Как его эдак-то снизу углядишь?
Потом я проверил: весь этот выводок так хоронился. Первые старики, а за ними весь молодняк.
Один такой хитрый выводок и нашёлся во всём нашем лесу. Зато и уцелел весь, кроме, конечно, этого моего первого рябчонка.
Надо же было мне как-то загадку разгадать.
Также читайте: