Наталья АБРАМЦЕВА
А я кто?

Бабушка купила щенка на базаре. Недорого. За половину рубля.

Очень маленьким был щенок. Таким маленьким, что казался почти игрушечным. В большом бабушкином дворе, где жили куры, гуси, огромный пёс Полкан, кошка Клаша, такого маленького щенка было даже и незаметно. «Ой, – испугался щенок, – сколько здесь всяких больших, нужных, полезных живёт… Кто дом стережёт, кто цыплят высиживает… А я…»

И тут, мягко ступая, к щенку подошла кошка Клаша. Красивая и хитрая. С зелёными глазами.

– Здравствуйте, – ласково сказала она. – А кто вы такой? – И специально села так, что щенок, поворачиваясь к ней, чуть не запутался в собственных лапах и не упал.

– Я… – Щенок серьёзно посмотрел на Клашу. – Я - собака. Скоро буду. Когда вырасту.

– А… Собака. Какой же собакой вы будете?

– Я… Ну… – Щенку не хотелось сознаваться в том, что он ещё не знал, какой собакой станет.

– Может быть, вы станете сторожевой собакой? – насмешливо подсказала кошка. – Сторожевой, как наш Полкан?

– Ну да! Конечно! – обрадовался щенок. – Я пойду посторожу что-нибудь.

Он помчался искать, что бы такое важное ценное посторожить: лавку в палисаднике, чучело в огороде, будку Полкана, старый велосипед… Что же важнее? Ещё раз всё проверил: лавка, чучело, будка Полкана, старый велосипед…

– Ну, что же, что же важнее? Всё-таки, наверное, будка Полкана: ведь у неё такая красивая красная крыша!

Каково же было возмущение и негодование старого Полкана, когда он узнал, что этот щенок собрался сторожить его, Полканов дом.

– Ну я же хотел как лучше! – оправдывался щенок.

– Хотел, хотел, ну, конечно, хотел, – «утешала» кошка Клаша, которая «случайно» оказалась рядом. – Наверное, вы всё-таки не сторожевая собака, – вздохнула кошка.

Щенок только виновато кивал.

– А что, если вы, – Клаша хитро прищурилась и дёрнула кончиком хвоста, – а что, если вы станете собакой охотничьей?

– Охотничьей? Ну, точно, точно! Именно охотничьей! Я немедленно начну охотиться. Спасибо, что подсказали.

«Интересно, – подумала кошка, – на кого собирается охотиться этот глупыш?»

И Клаша спокойно улеглась на солнышке, но поспать ей не удалось. Из сарая с визгом выскочил щенок.

– Ну что ещё? – лениво спросила кошка.

– Ой-ой-ой! Боюсь я их! Ой, боюсь! – визжал щенок.

– Кого? Кого такого страшного нашёл ты в нашем сарае? – потягиваясь, спросила Клаша-кошка.

– Там эти… Ну не знаю, как называются. Серые, с длинными хвостами. Я хотел на них охотиться, но почему-то боюсь. Они шуршат очень, – оправдывался щенок.

– Как ты смел, щенок? Как ты смел охотиться на моих мышей? – расшипелась кошка Клаша, сразу сообразив, кто эти серые, длиннохвостые и шуршат. – Это нехорошо-охотиться в чужих владениях.

Щенок уже не знал, бояться ли ему шуршащих длиннохвостых мышей или кошку, распушившуюся от негодования.

– Ну да уж ладно… Прощаю, раз не поймал. Но вообще, ты, конечно, не охотничий щенок, раз мышей боишься. Разве охотничьи собаки хоть чего-нибудь боятся?

– А какая же я собака? Ну какая же? – всхлипывал щенок.

– Ну… Ну, не плачь! – кошке Клаше было уже жаль щенка. – Не плачь! Ты, наверное, знаешь, какой собакой будешь? – кошка Клаша подняла зелёные глаза, вспоминая слово. – Будешь собакой де-ко-ра-тив-ной. Так вот!

– Какой? Какой? – Щенок совсем не понял странного слова.

– Де-ко-ра-тив-ная собака-это значит: собака для красоты, – важно сказала кошка. – Будешь что-нибудь украшать.

– Я?! Как это?

– Так это! – кошке уже надоел маленький непонятливый щенок. – Украшай, что хочешь и как хочешь.

И Клаша ушла. У неё были серьёзные дела. Ей вовсе не до щенят всяких-разных.

А маленький щенок печально пошёл искать, что бы такое собой украсить. Старый велосипед? Неинтересно. Будку Полкана? Ой-ой-ой! Только не это. Скамейку в палисаднике? И так красивая-крашеная. А вот что-то интересное! Клумба возле скамейки: жёлтые, коричневые, голубоватые цветы, похожие на весёлые глазки. Такая смешная клумба!

Щенок залез на самую серединку и улёгся в цветах. II тут же уснул. Ведь устал. Сторожем был. Охотником был. А сейчас ещё и украшением стал.

Вот и бабушка пришла. И видит, что новый щенок улёгся прямо на её любимые цветы. И что же? Бабушка рассердилась? Хотела. Но раздумала, рассмеялась. Щенок ведь маленький совсем. Вот и перепутал всё. Разве можно на него сердиться? Взяла бабушка щенка, положила в корзинку с чем-то мягким и тёплым и сказала:

– Спи, здесь-то лучше!

И уже во сне щенок подумал: «Может быть, завтра разберёмся, что за собакой я стану, когда вырасту».