Peskarlib.ru > Зарубежные авторы > Астрид ЛИНДГРЕН > Мэрит

Астрид ЛИНДГРЕН
Мэрит

Распечатать текст Астрид ЛИНДГРЕН - Мэрит

Жила-была принцесса, которая потом умерла.

Ей было всего восемь лет, когда она умерла. И в жаркое майское воскресенье, когда принцессу должны были хоронить, одноклассники собрались спеть у ее могилы: «В долинах цветущих, прекрасных сердце покой обретает». Потому что эту песню они репетировали в школе весь весенний семестр. И Мэрит пела вместе со всеми. Мэрит звали ее, эту самую принцессу. А жила Мэрит в маленькой серой лачуге, у самой дорожной обочины.

В маленькой серой лачуге? Фу! Что за чепуха! Какая же она тогда принцесса?

А может, она и не была принцессой, может, была всего-навсего обыкновенной маленькой девочкой. Иногда трудно заметить разницу между просто девочкой и принцессой. Тем более что ничего примечательного в Мэрит не было. И ни капельки необыкновенного не было во всей ее восьмилетней жизни. Единственно необыкновенной, если это можно так назвать, была ее смерть.

Но прежде чем дойти до этого, я должна сперва рассказать о том, как однажды, в тот самый первый День в школе, Юнас Петтер был добр к Мэрит. Только не подумайте, что он интересовался девчонками. Он совершенно ими не интересовался. С самого первого часа в школе он держался ближе к мальчишкам. Они уже толпились на школьном дворе и боролись, нет-нет, даже и дрались – для порядка – в ожидании, пока зазвенит звонок.

Девочки тихонько толпились в противоположном конце двора и украдкой рассматривали друг друга.

Мэрит держалась немного особняком. Она до этого не знала городских детей, была застенчива, так что первый день в школе был для нее тяжелым испытанием.

Но всему приходит конец, кончился и первый день в школе.

Теперь Мэрит предстояло пройти целые полмили домой, в лачугу, стоящую на чужой земле, но прежде ей надо было зайти в лавку и купить на двадцать пять эре дрожжей – так велела мама.

А кто стоял на крыльце лавки Бергстрёма, торгующего бакалейными и мелочными товарами, как не сам Юнас Петтер?! Потому что именно Бергстрём и был папой Юнаса Петтера!

И вот тогда-то все и случилось. Случилось то невероятное, что Мэрит потом уже никогда не могла забыть.

В ту самую минуту, когда она проходила мимо Юнаса Петтера, он протянул руку и дал ей подарочную коробочку – такую маленькую жестяную коробочку с крышкой, разрисованной цветами. А внутри коробочки были свинки из марципана и маленькое колечко.

Почему Юнас Петтер пошел на такое расточительство, он, верно, и сам не знал. В его круглой голове такая идея возникла, видимо, неожиданно.

Ни единого слова не произнес Юнас Петтер. Только подарил ей коробочку и ушел. Ни единого слова не произнесла и Мэрит. Она была слишком ошеломлена. И еще долго-долго после того, как Юнас Петтер исчез, стояла на крыльце и удивленно глядела на маленькую зеленую коробочку, лежащую у нее в руке.

Наверное, нужно было родиться в лачуге, стоящей на чужой земле, в семье, где кроме тебя шестеро братьев и сестер, которые вечно дерутся из-за лакомств, чтобы понять, какое счастье – получить в подарок маленькую зеленую коробочку. Если тебе редко перепадает даже карамелька, то коробочка со свинками из марципана покажется тебе райским угощением.

Мэрит быстро съела все конфеты до одной. Но коробочку, полученную в подарок с колечком в ней, спрятала. Они стали ее тайным сокровищем, с которым она никогда не расставалась.

Поистине Юнас Петтер и сам не знал, что делает, когда дарил Мэрит эту коробочку. Потому что с того самого дня Мэрит стала преследовать его с почти нелепым обожанием, которое Юнас Петтер вовсе не оценил. Вообще-то она никогда с ним не разговаривала, только держалась поблизости, но стоило ему взглянуть на нее, как лицо девочки озарялось улыбкой.

Мальчишки дразнили:

– Ха-ха, Мэрит влюблена в Юнаса Петтера! – кричали они.

Юнас Петтер начинал злиться. Но, как ни странно, не на мальчишек, а на Мэрит.

– Чего ухмыляешься! – злобно говорил он ей, и улыбка тут же исчезала с ее губ.

Но это продолжалось недолго. Стоило Юнасу Петтеру посмотреть в ее сторону, как смутившуюся было Мэрит снова охватывал восторг, и она смеялась.

Однажды, перед самым Новым годом, фрёкен читала в классе сказки. Книга сказок, по которой она читала, была очень красивая. И в ней было множество чудесных картинок.

– Смотрите, – громко сказал Юнас Петтер, – сказочная принцесса на картинке – ну прямо вылитая Мэрит!

Все в классе рассмеялись, но согласились с тем, что сказочная принцесса и в самом деле похожа на Мэрит. И фрёкен тоже так думала.

Мэрит, сидевшая за партой, покраснела.

На перемене Юнас Петтер случайно оказался поблизости от Мэрит и сказал чуть презрительно:

– Принцесса Мэрит!

Мэрит снова покраснела.

А Юнас Петтер ушел. У него были важные дела: он то пытался попасть камнем в школьный флагшток, то играл с беззубым мальчиком по имени Гарри.

Но Мэрит еще долго помнила о том, что она похожа на принцессу из книги сказок.

Дни шли за днями, и мало-помалу наступила весна.

Когда наступает весна, какой-то бесенок вселяется в детей.

– Ребята совершенно одичали, – говорят взрослые, когда весной дети не возвращаются из школы вовремя. И взрослые правы. Дети весной дичают, потому что живут чудесной жизнью, в которой нет места времени. И начинается эта жизнь в марте, когда тает снег.

Дети возвращаются из школы, и у них столько дел! А на дороге – сплошные лужи, по которым шлепают так, что брызги летят во все стороны. А иногда лужи и канавы покрываются тонкой корочкой льда, которую разбивают, чтобы услышать, как трещит лед. Подобные дела требуют времени, взрослые должны это понимать и не ворчать, что, мол, еда стынет...

А в апреле становится еще хуже. Во всех рощах текут ручьи. Повсюду шумят настоящие водопады, и нужно глядеть в оба, чтобы перепрыгнуть через них. Иногда же случаются по-настоящему веселые приключения: кто-нибудь упадет в воду и промокнет до нитки! В эту благодатную пору все дети почти никогда не просыхают. Вода в ручьях, к счастью, поднимается гораздо выше голенищ сапог. И когда кто-нибудь падает в воду и промокает до нитки, в этом бывает что-то особенно праздничное. И детский смех звенит в рощах так же весело, как журчит весенний ручей.

А позднее, в мае, разве кто-нибудь помнит время обеда или ужина? В эту пору во всех усадьбах рождаются ягнята и щенята, луга полны одуванчиков, а солнце тепло пригревает всех индейцев и бледнолицых, которые шмыгают в кустах!

Весна в этот год пришла необычайно рано.

Ах, как радостно было Мэрит в эту ее последнюю весну! Она следовала за Юнасом Петтером по пятам, как маленькая веселая собачонка. И Юнас Петтер был тоже одурманен весной и вместе с ребятами переваливал через горы и перескакивал ручьи.

Подъем в горы – тоже радость, которую лучше всего ощущаешь весной. И вот однажды в мае, в полдень, целый класс стал карабкаться в гору.

Может, это была не такая уж высокая гора. И уж вовсе не вершина Альп, куда надо было подняться, а лишь небольшой бугорок, который возвышался в сосновом бору за школой. Но и там можно было найти ущелья и обрывы, и Юнас Петтер, окрестив гору Гималаями, сказал:

– Осторожно, господа, осторожно!

Но он не предупредил, чтобы и дамы были осторожны. А не мешало бы это сделать: на самой верхушке бугорка лежал большой камень.

– Гляньте-ка, ребята, – сказал Гарри, тот самый беззубый мальчик, – гляньте-ка, этот камень качается.

Ниже по склону шел Юнас Петтер. Он совсем позабыл, что поднимается на Гималаи, потому что на солнцепеке лежала маленькая ящерица и ее нужно было разглядеть поближе.

Когда семеро мальчишек стоят вокруг камня, который качается на горном склоне, – такой камень непременно должен скатиться вниз.

Так оно и случилось. Со зловещей быстротой покатился камень по откосу и – прямо на Юнаса Петтера!

– Берегись! – закричал Гарри.

Но Юнас Петтер ничего не видел и не слышал.

А Мэрит, стоявшая в нескольких шагах от него, видела, как катится камень и как он приближается к склоненной голове Юнаса Петтера. Того самого Юнаса Петтера, который запросто раздает направо и налево подарочные коробочки!

Нет, камень не докатился до Юнаса Петтера. Путь ему преградила Мэрит.

Это просто удивительно, что камень остановила такая ничтожная преграда. Быть может, так случилось потому, что как раз на этом самом месте торчал твердый край другого камня, к которому и прислонилось маленькое, тонкое тельце девочки.

И оно было раздавлено. Юнас Петтер первым подскочил к Мэрит. На этот раз она была не в силах смеяться. Но она ему улыбнулась. Она слегка улыбнулась ему и закрыла глаза.

Кто может сказать, спасла ли Мэрит жизнь Юнаса Петтера, пожертвовав своей? Кто может знать, убил бы камень другого ребенка, продолжи он свой путь? Никто вообще об этом не задумывался, а меньше всех – Юнас Петтер.

Позднее взрослые спрашивали:

– Как это случилось?

Но дети ничего не могли объяснить. Они не знали, отчего камень вдруг сдвинулся с места или же почему попала под него Мэрит.

– Она только засмеялась и побежала прямо навстречу камню, – сказала одна из девочек.

– Да, она вечно смеялась, эта девчонка, – с досадой произнес Юнас Петтер.

– Посмотрите, что у нее было в кармане передничка, – сказала сестра милосердия, которая уже позаботилась о Мэрит. – Подарочная коробочка! Но она совсем расплющилась. Ах ты, маленькая бедняжка!

Дома, в серой лачуге, не очень-то и заметно было, что Мэрит не стало. В одной кровати, где обычно спало трое детей, теперь осталось двое, это было не очень-то заметно.

И вот настало воскресенье, день похорон Мэрит.

Во главе процессии школьников шел Юнас Петтер со шведским флагом в руках. Было так жарко, что от берез на церковном холме поднимался пар, а весенние первоцветы и ландыши в кулачках детей поникли. Священник отер пот со лба и произнес слова утешения всем, кто оплакивал Мэрит. Конечно, многие плакали. Плакали ее отец и мать, и ее маленькие, одетые в траур, братья и сестры, и учительница.

Отдельной стайкой стояли одноклассники Мэрит. «В долинах цветущих, прекрасных сердце покой обретет», – пели они звонкими голосами. Они тоже были опечалены тем, что Мэрит умерла.

Но когда все было кончено, они тут же – все вместе отправились к штабелю дров за школой, чтобы посмотреть на птичье гнездо, которое нашел там Юнас Петтер.

О! Гнездо было таким прелестным: в нем лежали пять маленьких нежно-голубых яичек. Льняные головы детей придвинулись друг к другу: всем хотелось получше разглядеть яички...

Да, потом они не очень-то и думали о Мэрит.

Астрид ЛИНДГРЕН

Спокойной ночи, господин бродяга!

В воскресенье накануне Рождества мама с папой отправились на похороны. Время для похорон было вовсе не подходящее, однако случается, что люди умирают в разгар рождественских хлопот.
Астрид ЛИНДГРЕН

Под вишней

Летним вечером Анн сидит под вишней и смотрит на летающих ласточек. Вишня усыпана белоснеж-ными цветами. Ах, какая она красивая! Ей бы стоять на небе, чтобы маленькие ангелы могли бы качаться на ее ветках.