Детская электронная библиотека
Беломорская сказка
(Версия для распечатки текста)
Не в котором царстве, не в котором государстве, ну, может быть, и в том, в котором мы живем, жил-был царь. У царя было три сына: Василий, Федор и Иван. Вот этот отец и говорит сыновьям своим:
— Вот что, сынки мои любимые, я стал стар, кто мне сослужит службу такую из вас троих? Кто из вас пойдет-сходит в тридевять земель, в тридесятое царство, принесет мне живой воды и мертвой, манежных ягод и молодильных яблок, я хочу помолодиться.
Он и говорит старшему сыну Василью:
— Ну, Вася, поезжай, если ты мне принесешь, я тебе дам полцарства и потом поставлю царем за это. Сын, конечно, не отказался.
— Ну, батюшко, достань мне хорошего с конюшни коня, я поеду, благослови меня.
Отыскал отец спокойную лошадь, сын собрал съестные припасы и кряду отправился в путь. Выехал он на широкую дорогу и едет.
Когда он приехал к росстаням трем, — разделяются все дороги на разные стороны, — а на этой дороге стоит столб.
На столбе есть надпись каждой дороги:
«В первую дорогу ехать, в правую — убитому быть; в среднюю дорогу ехать — женатому быть; в левую дорогу ехать — богатому быть».
Так, теперь он немного подумал: «На что мне богатому быть, я и так не бедный; на что мне убитому быть — я еще молодой. Давай, поеду средней».
Вот он выехал в чисто поле немного, видит, стоят три шатра. Когда он приезжает к шатрам, то выбегают девица и молодица из шатра.
— Молодец, молодец, не обирай ты коня, заходи в комнату, мы уберем. Ешь — не наедайся, пей — не напивайся и со мной спать собирайся, и досуха ложки не вытирай.
Он заходит, конечно, в комнату, накрыли ему стол, начали поить и кормить. Когда он попил и поел, то приходит эта самая барышня, берет его за руки и ведет во вторую комнату. Приводит его к кровати и говорит; — Ну, ложись к стенке, а я повалюсь на край.
Ну, он, конечно, не стал противоречить, повалился к стенке, а она повалилась на край. Только он успел ее обнять, то она повернет рычаг, раскрылась кровать, и он полетел в подземелье, в погреб в общем.
Вот царь ждет сына своего месяц, два, полгода, и никакой нет от сына вести, пропал; и начинает царь очень скучать. И так от него след простыл. Теперь возвратился к второму сыну, к Федору:
— Ну, Федя, может, ты поедешь, коли Васи нет скоро год.
Федя не отказался ехать, поехал. Вот отыскали ему спокойную лошадь, собрали ему съестные припасы, и так отправился в путь-дорогу. Потом приезжает также к росстаням, к трем дорогам, как и первый брат. Росстани отделялись на три части: правая, средняя и левая. «В правую ехать — убитому быть; в среднюю ехать — женатому быть; в левую ехать — богатому быть».
Он подумал: «На что мне богатому быть, я и так не бедный, на что мне убитому быть — мне жить охота. Давай, поеду, где женатому быть».
И так поехал. Вот выезжает он в чисто поле и видит — три шатра стоят.
Когда подъезжает он к шатрам, и видит — выбегают из шатра молодица и девица.
— Молодец, молодец, не убирай лошадь, мы уберем, напоим и накормим, будь спокоен, заходи в комнату!
Вот сейчас он зашел в комнату, девица посадила его За стол.
— Молодец, молодец, ешь — не наедайся, пей — не напивайся, со мной, с красоткой, спать собирайся и досуха ложки не вытирай.
Берет она его за руку, увела в другую комнату, подводит к кровати и говорит; — Молодец, ложись к стенке, а я лягу на край.
Вот он, конечно, повалился, только успел рукой ее обнять, она возьмет — рычаг повернет, кровать раздвинулась, и он улетел в погреб. Когда он улетел в погреб и немного очумел, то встал на ноги и видит — перед ним стоит его брат.
— А, брат Вася, ты здесь?
— Да, здесь, а ты что, — тоже жениться приехал? И очутились обои вместе. Отец очень заскучал и говорит:
— Ну их к чорту и с их омоложденьем, как никоторого сына назад больше года нет.
И меньшого сына не стал посылать. Но сын узнал, пришел:
— Папа, благослови меня, я поеду твою службу исполнять и заодно разыщу братьев. Отец говорит ему:
— Нет, Ванюша, я тебя не спущу; ты у меня еще один остался, и ты знаешь, кто после меня будет стоять в начальстве, как те братья не вернулись.
Отец его не благословляет, а мать даже и говорить не давала:
— У нас остается только один сын, и мы стали оба старые, никуда не отпущу меньшого сына. Ну, сын боле всего стал говорить:
— Благословите, батюшко и матушка; благословите — поеду и не благословите — поеду. Привезу молодильных яблок и разыщу своих братьев.
Мать заплакала, отец уже не мог перетерпеть, начинает его благословлять. Также благословила под конец и мать (путешествие длинное у него будет). Потом он сам пошел на конюшни, отыскал лошадь самую хорошую, лучше которой не было.
Когда он отыскал лошадь, привел ее к крыльцу, то пришел обратно домой. Заходит он в комнату к отцу, к матери. И благословился, простился, отправился в путь-дорогу. Выехал он также на широкую дорогу и доехал до росстаней, где стоял столб, на столбе была надпись; слез он с лошади — прочитал надпись:
«Вправо ехать — убитому быть; в средне ехать — женатому быть; в левую ехать — богатому быть».
«На что мне богатство, я и так не бедный; на что мне ехать туда, где убитому быть, поеду туда, где женатому быть, нигде больше, как там мои братья, выручить их надь».
Вот и приехал туда, где женатому быть. Приезжает он в чисто поле. Издалека видит — три шатра стоят. Подъезжает он к шатрам, объехал кругом одного шатра с правой стороны и увидал коней, сам говорит:
— Наши, царские кони, ну, и братья нигде больше, как здесь, — и сам подъехал к крыльцу.
Сейчас выбегают девица и молодица и говорят:
— Молодец, молодец, не убирай лошадь, мы уберем, идите в комнату!
Он ответил им так:
— Я хозяин лошади, я и уберу, напою, накормлю и потом в шатер зайду.
Приводит лошадь к тем же лошадям, где братневы кони стояли, и насыпал им всем пшеницы, сам заходит в шатер.
Прибегает молодица.
— Молодец, молодец, пей — не напивайся, ешь — не наедайся, со мной спать собирайся и досуха ложки не вытирай.
А он ответил:
— Помрут — не скачут, едят — не потчуют и знают, как утирать надо.
Теперь так: приходит она, берет его за руки и поводит спать. Когда она приводит его к кровати и говорит:
— Но, ложись, молодец, к стенке. А он:
— Нет, у нас на Руси на краю спят, а не у стенки.
И долго стояли, спорили. Наконец, он взял и бросил ее к стенке, а сам лег с краю и рассмотрел, что тут в кровати творится. И она согласилась на это и думала:
«Он не узнал моей хитрости».
Лежали недолго молча. Иван ухватился за рычаг (Ивану не до женитьбы было, ему нужно братьев достать). Когда ухватился Иван за рычаг, раскрылась кровать, и летит уже молодица в погреб, там кричат:
— Вот, вот и сама попала!
Там уже сидят тыща человек, все женихи. Там сидели некоторые боле десятка лет, были очень озлобленные и сердитые на ейное предложение и всю поняли ейную проделку. Тогда бросились на нее, как тигры, и розорвали ее на клочки, а Иван это все слушал. Тогда Иван соскочил с кровати, подбегает к второй девушке с револьвером и говорит:
— Вот твоя жизнь кончается, если не отдашь мне от погреба ключей!
Когда он подошел к ней, сказал, то она испугалась, кряду же отдала ключи, только сказала:
— Пощади, добрый человек, мою жизнь!
Вот сейчас он взял ключи, побег в темницу и открыл темницу.
— Ну, братья, выходите, сколько вас там есть — все до одного!
Вот оттуда и полилось их, как будто и счету не знает сколько. Наконец, вылезают братья.
— О, братец, да это ты?
— Да, я; ну, как ваша женитьба?
— Да хорошо.
— Ну, ладно. А я приехал вас разыскивать и спас всех вас.
Когда вылезли все и очень стали Ивана-царевича благодарить, что спас ихнюю жизнь, и кряду пошли в конюшню за конями все вместе. Когда пришли братья, взяли своих коней:
— Погодите, братья, я еще зайду в шатер.
Братья стали дожидать. Заходит он в шатер, увидал Эту молодицу и говорит:
— Ну, скажи, где у тебя пороховой погреб, а то застрелю. Она говорит:
— Только не стреляй, сейчас отдам ключи.
Приносит от порохового погреба ключи, дает ему. Он приходит к братьям:
— Братья, пойдемте со мной, берите коней, поедем к пороховому погребу.
Кряду же братья с ним приехали к пороховому погребу. Открыл Иван погреб и велел братьям набрать полные карманы пороху и сам набрал. Вот когда они насыпали все карманы, то сказал братьям:
— Вот я оставляю погреб полым, а вы вытрясайте порох из карманов дорогою, и я буду трясти.
Когда они отъехали километр места, вытрясли все карманы, то Иван спустился с лошади. Когда Иван спустился с лошади, то зажег порох, порох стал перебираться, не прошло пять минут, как дошел до погреба, и рухнул весь ихний шатер.
Так они поехали дальше. Как приезжают они к тем же опять трем дорогам с братьями, конечно, то Иван спустился с лошади, стер эту надпись, и сказал:
— Это всe пустое.
Теперь говорит братьям:
— Так кто, братья, теперь желает ехать туда, где богатому быть из вас? Братья отказались:
— На что нам богатыми быть, мы и так не бедны.
Отказались Василий и Федор. Теперь говорит он опять же братьям:
— Так нет, братья, надо все же дорогу исследовать, я теперь поеду, только меня дожидайте.
Вот он сел на лошадь и поехал. Приезжает он на открытое место, увидел — стоят три магазина. Привязал свою лошадь, насыпал ей пшеницы и сам пошел по магазину ходить, что у них есть хорошего, узнать. Да, зашел он в первый магазин: стоит пустой совершенно. Вышел, плюнул. Зашел он во второй, смотрит — стоит весь полнеющий грязью. Зашел ои в третий магазин, то смотрит — полный был весь набит навозом, вот и богатство где-ка. Потом приходит он к своему коню, обседлал его, сел и поехал, и в скорое время приехал к братьям. Братья спросили его:
— Ну, что там, Иван, за богатство?
— А там все пустое, братья. Сейчас сотрем надпись.
Сейчас соскакивает Иван с лошади, стирает надпись и говорит братьям такую вещь:
— Так вот, братья, скажите мне, кто поедет туда, где убитому быть? Исполнить надь родительское слово и потешить старика. Вы, кажется, помните его заказ? Тогда братьи обои, как один, ответили:
— Нет, Ванюша, брат меньшой, мы не желаем на смерть ехать, а ты как хотишь, а мы жить хочем. Ну, он потом им говорит:
— Нет, братья, вы не так смотрите, надо кому-нибудь нам из трех ехать исполнить отцовскую задачу. Братья второй раз категорически отказались:
— Мы не поедем. Тогда он сказал:
— Ну, братья, тогда я поеду, дожидайте меня на этом месте до тех пор, пока не вернусь. Может, и год и два проеду, ну, Дожидайте меня, домой не уезжайтe, все равно исполню я отцовскую задачу, если буду жив. Дожидайте до трех лет.
Так с тема словами распростился с братьями и пустился в ту дорогу, где живому не быть.
Вот едет он путем-дорогою, и едет, едет, едет, едет, близко ли, далёко, низко ли, высоко, едет и поджимает своего дорожного коня. Вот уж он проехал порядочно места, истощали у него съестные припасы и также лошадиный фураж. Более всего он стал заботиться то, что не стало лошадиных запасов. "Не будет подо мною скоро доброго конях.
И сам уж сутки голоден. Потом видит, на возвышенном месте стоит избушка. «Ну, ладно, слава богу, скоро доеду».
Подъезжает к избушке, избушка вертится на курьих ножках, на петушиной головке. Когда слез с лошади, и говорит:
— Избушка, избушка, повернись к лесу глазами, ко мне воротами, мне не век вековать, одну ночь ночевать!
Избушка остоялась.
Заходит он в избушку и видит сидящую старую старуху на стуле. Старуха вскочила со стула, носом начала в жаратке варить, языком печь пахать, и титьки через грядку веснут. Наконец, заговорила:
— Фу-фу, — говорит, — на Руси не бывала, русского духу не слыхала, а теперь вижу и слышу. Съем, съем, молодец, давно человечьего мяса не едала. А он стоит, в губах крови нет:
— Что ты, бабушка, смилуйся; холодного, голодного и сразу начинаешь есть. Ты бы накормила, напоила, баню истопила, кости попарила. Тебе мягче бы стало, старой ведьме, есть.
Старушка приобдумалась, стол накрыла, напоила, накормила ив ту же минуту баню истопила, в бане выпарила. В бане попарила, в кровать уложила, села на табуретку и стала вести выспрашивать:
— Скажи-ко ты, молодец, какого роду, какого племени, как те зовут и куда ты идешь? Он долго думал и сказал:
— — Я есть, бабушка, не царский сын, не королевский сын, а Самсона Самсоновича Самсонова сын.
(Уж надо было ему придумать.) Старушка Сразу же ему и сказала; — А Самсон-то ведь мне был брат родной, второй; теперь-то он помер, так ты есть мой племянничек. Скажи, куда ты идешь, и для тебя я все сделаю.
— Вот, тетушка, куда я иду. Иду я в тридевятое государство к прекрасной царевне за живой водой и за мертвой, за молодильными яблоками и манежными ягодами.
— Ох, ты, племянник мой, туда хоть есть много ходней, да мало выходцей. Ну, уж ладно, побудь у меня сутки, я подумаю.
Вот он побыл у тетушки сутки, тетушка и говорит ему:
— Вот, Ванюша, сейчас мало я тебе помогу. Мы уж от царевны приставлены сторожа, чтобы ворон не пролятывал и молодей не проскакивал. Да, а мне уж тебя приходится пропустить, потому что ты есть мой племянничек, скрыть от царевны.
Теперь она ему еще и говорит:
— Ну, Ванюша, теперь ты свою лошадь здесь оставь, а я тебе свою дам, потому что на ней ты не проедешь. А потому даю, чтобы узнала моя сестра, а та в два раза хуже меня. А я в то время твою лошадь откормлю. А моя лошадь дорогу знает.
Тогда он сел на лошадь, простился с бабушкой и поехал. Ну, скоро ему дорога показалась. Вот уже и видит — стоит избушка, подъезжает к избушке, выбегает старуха, очень злая, и говорит:
— Эй; слуги, берите эту лошадь, ведите к нашим. Если понюхается — то родня, если полягается — то не наша.
Сейчас слез он с лошади, повели к ейным лошадям. Слуги приходят:
— Бабушка, понюхались.
— Ну, ладно, заходи в избу, верно, племянничек.
Сейчас Ванюша заходит в избу, старушка накрыла стол, накормила, напоила, водочкой угостила, баню истопила, выпарила, уложила его в кровать. Сама взяла табуретку, села с ним рядом и стала выспрашивать вести:
— Куда, племянничек, идешь и пугь-дорогу держишь? Ванюша отвечает:
— Тетушка, знаешь что? Иду к прекрасной царевне за живой водой и за мертвой, за молодильными яблоками и за манежныма ягодами, потому что они мне очень нужны.
Она и говорит ему:
— Ну, ладно, сынок, обживи сутки, я подумаю, а потом тебе и скажу.
Вот он обжил сутки, она и говорит:
— Ну, сынок, я тебе ничо больше помочь не могу, поезжай к третьей сестре; даю тебе коня, она там тебе и скажет.
Вот он оставил того коня, бабушкина, у нее, и на сменном поехал вперед, простился с бабушкой.
И в скоро время он приезжает к третьей тетушке. Как только подъехал к избе, выскакивает старуха из избы и говорит:
— Ну, слуги, ведите эту лошадь к нашей. Как только полягается — не родня, понюхается — родня.
А он стоит на одном месте. Вот слуги прибегают:
— Бабушка, лошадь понюхалась.
— Заводите ее в конюшню, дайте ей пшеницу, а ты, племянничек, заходи в избу.
Так же тетушка забегала, накрыла стол, напоила, накормила и в то же время баню истопила, выпарила и в кровать уложила. Сама села на стул.
— Ну, скажи, племянничек, куда путь держишь?
— Так вот, тетушка, куда я иду. Может, ты, конечно, и знаешь, такое государство. Иду я к прекрасной царевне, достать мне нужно живой и мертвой воды, молодильных яблок, манежных ягод.
— Ты знаешь, племянничек, много туда есть ходцей, но мало оттуль выходцей. Ты знаешь — я из сестер есть старшая, то много на мне ответственности, я не должна никого пропускать. Мимо меня ворон не пролятывал, молодец не проскакивал. Ну, уж не знай, как ты, племянничек, случайно ко мне попал.
— Ну, уж что же сделать, тетушка, при беде — не свой разум. Можь — помоги.
— Ну, уж ладно, племянник, для тебя все меры приму, может, помогу.
Сейчас старуха садится за стол и пишет письмо брату (еще там брат на дороге живет, дела у них есть тут) Когда она составила это письмо:
— Ну, вот, сынок, теперь поди, он живет от меня недалеко.
Он берет в руки письмо, она и говорит:
— Погоди, сынок, я еще тебе скажу, а потом и пойдешь. Вот она и говорит:
— Вот что, сынок, вот немного подойдешь и смотри, увидишь двухэтажный дом, и будет лежать старик у стены, два раза загнулся, большой он был. Становись на колени. Когда станешь на колени, положи письмо на голову и ползи к нему рядом, а из рук не подавай, а то он тебя сглонет.
Вот немного подошел и увидал двухэтажный дом. Посмотрел по-настоящему и увидал лежащего старика, который был три раза кругом избы загнувшись. Старик посмотрел на него, когда он полз на коленях и поднял голову кверху.
Когда он поднял голову кверху, то увидал лежащее письмо на голове и взял его в руки. Потом он стал на ноги и говорит:
— Ну, племянник, смотри, сукин сын, провожу я тебя к царевне, только не сказывай, на чем я тебя провожу.
И приказал итти в дом.
Завел он его в дом, приводит к столу, накрыл скатерётку-хлебосолку, на столе столько еды образовалось, что нужно ему, все было на свете. Накормил, напоил и говорит ему:
— Ну, племяш, знаешь что: вот только у нас есть две скатерётки, одна у меня, другая у царевны, и больше нет ни у кого.
Теперь говорит:
— Ну, ладно, племянник.
Сейчас приносит ему петуха.
— Садись на этого петуха, он тебя снесет и обратно принесет. Я знаю, зачем ты идешь. Теперь как раз у нее есть мертвый чае, она спит. Приехала с гулянки, со своими слугами. Но смотри, проказник, если там что плохое сделаешь, то оттуль целый не прилетишь, она тебя схватит. Ты знаешь, у ней терем стоит по поднебесью, через засаду птица не пролятывает, богатырь не проскакивает, так что трудно туда попасть, и у ней кругом проведены струны, и туда ты пролетишь спокойно, ну, если там что напроказишь, то оттуда не пролетишь, петух тебя не пронесет, заденешь каблучком о стену, а уж тогда берегись. Потом он сел на петуха и сказал:
— Ну, дедушко, благодарю. Теперь поеду.
И скрылся. Вот он летит на петухе. Издалека увидал он высокий терем. И кругом стоит каменная ограда по поднебесью. Подлетает он к ограде, петух ему и заговорил:
— Ну, держись, Ванюша.
Петух перелетел через стенку и опустил его в сад. Он спустился с петуха. Когда спустился с петуха, сейчас набрал манежных ягод и молодильных яблок. Петух ему сказал:
— Переходи.
Он пошел. Приходит к колодцам, петух говорит ему:
— Вот тут жива вода и мертва. Бери, сколько хочешь, и попей сначала сам, только не через меру.
Выпил он немного. Набрал пузырьки, петух и говорит ему:
— Ну, хочешь смотреть царевну, то иди, а я тебя подожду.
Вот он пошел ставать в светлицу. Когда выстал в светлицу, то увидал — лежит их штук двенадцать и все были нагие. Сама царевна была в середине, она была такая красавица, что уж лучше не было на свете. Ну, конечно, когда Ванюша увидал такую редкость, весь с лица переменился. «Ну, хоть уж что ни будет, а так не уйду отсюда».
Она была сонна, конечно.
И вот после всего этого собрался оттуда скоренько прочь и угадал как раз в ихну столовую. Когда он зашел в столовую, то увидал там скатерётку-хлебосолку. Он скорей ее завернул и сам к петуху приходит. Петух и говорит ему:
— Но, Ванюша, много ты там, наверно, спроказил; если спроказил, то не пролететь нам будет.
Вот петух полетел. Раз петух поднялся — не мог перелезть через. И второй поднялся — не мог перелететь через, и говорит петух Ванюше:
— Ну, Ванюша, если и в третий раз мы не перелезем, то жизнь наша скоро кончится. Скоро пробудится царевна.
Потом петух последние силы приложил, что у него было, и в конце концов перелетел через стенку, только Ванюшин каблук задел за стенку. В это время там сейчас струны запели, колокола загремели, царевна пробудилась и сразу почувствовала: кто-то был у ней.
— Э, слуги, ведите мне скорее кобылу семиногу, семиверству, чтобы на семь верст бежала, на восьмую подпихивала — все равно я его поймаю.
Только она стронулась с места, а Ванюша был уже у дедушка. Дедушко посмотрел на него и говорит:
— Ну, проказник, не утерпел, напроказил. Теперь лети скорее на петухе до сестры, а там возьмешь у ней коня, а петуха оставишь, я буду царевну задерживать.
И сам поднялся на ноги посмотреть, как царевна по-едет. Вот старик смотрит — летит царевна на кобыле и закричала:
— Ишь ты, старый бес, как ты пропустил ко мне такого сокола, какой-то был у меня невежа, коня поил, а колодца не закрыл!
— Да, племянница, сорок лет на ноги не ставал, а сегодня стал. Летела птица-жар по поднебесью и хвалилась, что царь-девица брюхо нажила, а у меня нехватила до него рука, каких-ни одного аршина: пролетел, что молния.
В это время Иванушке был уж у бабушки, оставляет петуха и сам потек дальше. Только бабушка спросила:
— Что ты, сынок, напроказил? А он ей:
— Некогда, бабушка, говорить.
Теперь уже царевна прилетает к тетке и заорала:
— Ишь ты, старая ведьма, кого пропустила. Сожгу тебя!
Она и отвечает:
— Милая моя племянница. Ты не веришь, как я за ним гналась; пойдем, посмотри моего коня, стоит весь в пене. Так за ним гонялась. Но где же было догнать, как он летел по поднебесью.
Она на этом успокоилась. Когда увидала коня, и говорит:
— Ну, давайте пить, потом полечу, и, все равно, поймаю прохвоста!
Старуха выхватила чашу у слуг и говорит:
— Никому не поверю — сама царице поднесу.
И медленно несет, знает, что пускай племянник тем временем уедет дальше. Царевна напилась и полетела. А в это время Иван поехал от второй тетушки к третьей, так скоро, что она и не поспела у него ничего спросить. Конечно, он взял сменную у ней лошадь. Вот и царь-девица прилетает теперь ко второй тетушке и закричала:
— Эх, старая ведьма, кто проехал, сказывай, а то жива не будешь!
И всяко разно говорит, стращает.
— Милая моя племянница, ты не видала и не знаешь, как я гналась за ним. Давай, пройдем ко мне на конюшню, посмотришь моего кону, как его загнала.
Конь-то уж нагнан порядком. Побежала в конюшню, смотрит — конь весь в мыле стоит.
— Ну, уж ладно, бабушка, вижу, как он летел.
— Да уж то вижу по поднебесью жар-птицу, куда же мне за ним? Я, вишь, старалась.
— Вижу, вижу, ладно, бабка, погоди, все равно поймаю, а уж постараюсь. Ну, тёта, дай скорей напиться, не могу терпеть, лететь надо.
Зачерпнула старуха воды и тихонечко подает, чтобы пролетел племянник дальше. А в это время Ванюша уже поехал от третьей тетушки, взял своего коня, а она тронулась от второй.
Вот в скорое время она уж прилетает к третьей тетке и закричала:
— Эх, ты, старая плутовка, наверное ты уж знаешь, кто сейчас проехал, сказывай, а то добра не будет!
— Милая моя племянница, ты не видишь, как я за ним гналась, сходим, посмотрим моего коня на конюшне и взглянь мне в глаза. Пришла, посмотрела:
— Ну, бабушка, вижу.
— Теперь взгляни мне в глаза: видишь, я уж на двенадцать лет поседела, как за ним гналась. Ну, вишь теперь, как я за ним гналась?
— Вижу, вижу, тетушка (всяк по-своему надо обманывать).
Ну, тёта, теперь напой меня скорее, все равно догоню его теперь, никому не поверю.
Старуха берет чашку с водой и медленно, медленно подает царице, чтоб Ванюша успел дальше проехать. И тронулась с места за Ванюшей в погоню. Так не очень далеко гналась, как уж издали стала видеть, что едет какой-то наездник впереди ее. А Ванюша своего коня уж сильно напирает, что уж сколько есть мочи у коня, во весь упор летит. И закричала издалека:
— Э-эх, сукин сын, хотел от меня удрать, теперь я тебя поймаю, не уйдешь от меня жив!
Не успела царевна схватить на своей границе, как Ванюша успел перескочить на свою границу, она и закричала:
— Стой, Иванушко, погоди, не оставляй меня здесь, ты Знаешь, — вскричала она, — Ванюша, с чем меня оставил. Ну, все равно разыщу, хоть через пять лет, где бы ты ни был.
С тема словами вернулась обратно.
Скоро Ванюша прискакал на то место, где остались его братья. Ну, уж на Тем месте братьев ею не было. Ванюша ждал, ждал и раскинул скатерётку-хлебосолку и стал обедать. Пообедал, и ударил его сон. Даже не убрал скатерётки-хлебосолки и заснул с такой большой дороги.
Вот не в долгом времени приехали братья. Видят — Ванюша приехал, стоит его конь. Когда пришли братья к Ванюше, то видят — Ванюша спит, перед ним стоит скатерётка-хлебосолка. Братья с радостью уселись и поели, и говорят:
— Такого обеда мы еще и у батюшка не видали. Вот так Ванюша, что он нашел на белом свете.
И тут же в узелке лежит завязана живи — вода и мертва, молодильны яблоки и манежны ягоды.
Братья все это высмотрели и стали промежду собой говорить:
— Вот что, Вася, — говорит средний брат Федька, — вот слушай теперь, что получил Иван. Ему царство и к тому же скатерётку-хлебосолку, а нам ничего теперь. Что же: он встанет и все расскажет отцу, когда поедет, а мы ничего теперь.
Теперь и говорит старший брат Василий:
— А вот что, брат, разбудим-ко мы его теперь. А ты видел — там пропасть большая, и скажем ему, будто провалилась у отца казна в ту пропасть, и поведем его. Теперь он нам поверит. Когда его приведем к этой пропасти, он нагнется, будет смотреть, а в это время мы его туда подтолкнем, он у нас и улетит. И потом это все нам останется, одному будет скатерётка-хлебосолка, а другому царство, так мы и поделим.
На том они и порешили. Потом в ту же минуту стали будить брата:
— Э, брат Ванюша, вставай, долго спать будешь? Уж ты давно, наверно, спишь.
Когда брат скинул глаза, то видит своих братьев и говорит:
— Здравствуйте, братья.
— Здравствуй, здравствуй, Ванюша. Ну, расскажи-ка, как ты ездил?
Он им отвечает:
— Ну, я расскажу немного, а остальное буду рассказывать дома. Хоть я много беды принял, ну, жив остался. Больше им ничего не сказал.
— И весь заказ батюшков я выполнил.
— Да, брат, верно. А вот у нас у батюшка случилось теперь несчастье: провалилась вся казна в землю. Осталась только дыра одна. Хочешь посмотреть, то мы тебе покажем. Он и говорит:
— Ну, так что же, пойдем, посмотрим.
И вместе все трое отправились смотреть эту пропасть. Когда они пришли к этой пропасти, то и сказали:
— Вот, брат, смотри, вот где дыра-то.
Брат нагнулся во всю спину, хотел было посмотреть, братья подбежали, его толкнули, и он полетел в пропасть вниз головой.
Когда он полетел вниз головой, и сам себя уж не помнит, куда он летит и каким путем. Ну, все-таки на его счастье случилось такое дело: подхватил его голубь и го-лубица, чтобы он не упал на землю и не ушибся. Вот спокойно спустился на землю, и пошел уж он теперь по тому свету, которое было подземное государство. Приходит он в государство на край города и просится к одной старушке пожить. И старушка его пустила. Вишь, он когда пришел к бабушке, стал проситься на квартиру, она его пустила и говорит:
— Кто ты есть и откуда?
— Бабушка, я есть выходец с того свету.
Это он ей так ответил. Когда пришел он в государство, и смотрит, что ихнее государство очень печально и стоит под черным трауром. И стал спрашивать бабушку:
— Что же, бабушка, у вас, о чем же ваше государство тужит, как стоит под черным трауром, объясни мне, пожалуйста, в чем тут дело?
Бабушка говорит ему на ответ:
— Ой ты, дитятко, как бы ты знал, что у нас только в городе творится.
— А что же, бабушка?
— Да ведь как, дитятко, у нас теперича такое дело, что уж три года, как выставает змей из озера и пожирает всех, и уж теперича пришла очередь царской дочери выехать. И царь просит кого-нибудь, ну, кто бы ее только спас, а за это дает ему полцарства, и потом женит на ней, и впоследствии поставит его на царство.
— Что же, бабушка, да уж, однако, если бы удалось, так я бы поехал, все равно.
Бабушка ничего не говорит ему и побежала скорее к царю.
Приходит.
— Здравствуйте, ваше величество, я к вам прибежала за таким делом, может, вы этим делом нуждаетесь.
— Ну, в чем же дело, бабушка, может, и нуждаюся, скажи только, не ври.
Бабушка из лица переменилась.
— Ваше величество, да ведь нельзя врать, я сюда с толку прибежала, паше величество, и объясню, что вам надо.
— Ну, расскажи, бабушка, в чем же дело?
— Вот, ваше величество, ко мне пришел человек, выходец с того света, он у меня на квартире живет, и сказал:
«Ну, уж пришлось бы мне поехать, я бы убил этого змея». Обрадованный царь ей сказал:
— Ну, спасибо, бабушка, — сейчас же приказал звать Этого человека к себе.
Старушка пошла домой. Вдруг приезжает царский посол к дому и заходит в дом. Пришел он в дом и спрашивает:
— Вы будете выходец с того свету?
— Я.
— Ну, вас царь спрашивает. Пожалуйста, пойдемте со мной.
И он оделся, пошел вместе. Приехали они к царю. Когда он заявился к царю, увидал царя, то сразу же поздоровался и спросил:
— Здравствуйте, ваше величество. Ну, в чем дело, и зачем я вам нужен? Он ответил:
— Здравствуйте, выходец с того свету. Ну, что же, можешь ты справить то, в чем я тебя требовал? И говорит Иванушко ему на ответ:
— Да, ваше величество, если был бы конь такой, на котором поехать можно, то я бы, пожалуй, поехал, спас вашу дочку. А вот что, ваше величество, я у вас спрошу. А за спасенье вашей дочки что мне за это будет, если я ее спасу?
— Вот что, слушай, выходец с того свету, я твоего имени-отчества не знаю, ну, спрашиваю; если только ты убьешь противника, этого змея, который пожирает людей три года, то я тебе дам дочку замуж и полцарства, а впоследствии поставлю царем на царство, ничего не пожалею, только сделай такую милость. Тогда Иван сказал так:
— Ну, ладно, ваше величество, отведите в ту конюшню, в которой есть конь, на котором можно будет ехать. Царь немного подумал:
— Слушай, выходец с того свету, у нас есть конь, который уже двадцать лет не видал свету, его стерегёт конюх, он никого не подпускает, и на нем никто не ездит. Когда придешь в конюшни этого коня, то написаны есть буквы не по-нашему, может быть вы, выходец с того свету, прочитаете и узнаете, что там написано?
Иван с тема словами вышел из дворца; повели его к этой конюшне. Когда он пришел к этой конюшне, первую дверь открыл, на вторую посмотрел, прочитал надпись: «Этот конь стоит двадцать лет, на нем никто не ездит, нет по нему такого хозяина, кто может ездить. Прежде всего, как на этом коне надо поехать, то зайти в третью дверь, подойти к яслям и там под яслями оторвать одну половничину. Под этой половничиной пропустить руку, там есть две бутылочки: одна с красным, другая с белым. Из одной бутылочки выпить рюмочку, а из другой выпить две. Тогда почувствуешь в себе силу такую, что можешь на этом коне ехать».
Вот это все Иван узнал и сейчас заходит во вторую конюшню, вынимает половничину и достает две бутылочки, и тут же под этой половничиной есть меч-кладенец, острое копие и палица боева, и латы богатырские. Вот он это все и сделал. Выпил из одной бутылочки рюмочку, из другой — две и достал меч-кладенец, вострое копие, палицу боеву и латы богатырские, и оделся. Когда он оделся, почувствовал в себе силу уже необыкновенную, то сказал конюху:
— Ну, выведи теперь коня, отмыкай все замки теперь.
Конюх не успел открыть шесть замков, ну, конь уже почувствовал своего хозяина, порвал цепи, пробил все двери, шесть, и выскочил на волю. И стал перед ним, как вкопанный. Он ударил его по крутым ведрам — конь стоит, как вкопанный. Обседлал его, обуздал его, вскочил и поехал к морю, где выставал змей.
Когда он приехал к морю, то уж царевна была привезена к морю для того, что мало ли какой случай может быть, чтобы чудовище не пришел в город требовать людей. Приехал и сидит на лошади, а царевна в карете и не выходит из нее, только плачет.
«Вот, — думаем — теперь я приехала на смерть», Он смотрит. Раз вода поднялась, второй поднялась и третий поднялась, на четвертый раз вылезает из моря Змей. Вылез и говорит:
— Вот уж какой царь милостивый, мне послал обед с закуской, какого-то еще послал выходца с того свету, такима я еще редко обедал. Спасибо ему.
— Напрасно, друг, рано хвалишься; не загачивай, а успей выволачивать. Ну, хотя хорош пирог едучи, да смотри — подавишься, и видишь конфетку сладку перед собой, но скушать не умеешь.
Говорит Иван змею это на ответ дальше:
— Ну, так что же спорить с тобой, давай выедем?
— Давайте.
И вот выехали они на ровную площадь. Царевна смотрела и все плакала. Вот разъехались они и съехались, Иван-царевич отрубил у него две головы. Поехали второй. Когда съехались второй раз, то он ударил ему последнюю голову копьецом и разрубил его на мелкие части, чтобы у него не осталось ничего. И сам прискакал к царевне и говорит:
— Ну, прекрасная царевна, вы теперь спасены.
Она посмотрела на него и бросилась ему на шею.
— Милый мой выходец с того свету, я твоя, куда хошь, туда со мной и девайся.
Он ей сказал:
— Успокойся, дорогая, поезжай теперь домой, а я еще подожду сутки, не вылезет ли второй, я с ним расправлюсь, а ты больше не приезжай.
Да, когда он убил змея, прискакал к царевне, то спросил у нее:
— Что у батюшка есть на свете милее, скажи мне, прекрасная царевна? Как мне попасть на Русь? Она ему и говорит; — Слушай, выходец с того свету, попасть на Русь тебе легко.
Есть у батюшка трубочка, свистнешь в нее, выскочат три молодца, они тебя пронесут, куда надо, и сделают, что только ты захочешь.
Вот Иван остался ждать, а царевна поехала домой. Когда она приехала домой, увидал ее отец, выбежал к ней в объятия.
— Ну, как, дочка, спасена?
— Спасёна. Ну, выходец остался там, ждать еще сутки, а мне велел ехать домой, сказал: «Больше приезжать тебе сюда уже не надо».
Обрадованный царь сказал дочке:
— Ну, дочка, ты теперь спасена, и тебе на счастье бог послал выходца с того свету, значит, тебе не судьба. Будем теперь его ждать, пока он не вернется.
Иван обождал сутки, нет никого, все смирно, спокойно и тихо. Вернул лошадь и поехал в царство. Приезжает в царство, отпустил лошадь в ту конюшню, в которой она была, и сказал:
— Ну, спасибо, товарищ, стой в конюшне, пока не понадобишься мне.
Лошадь вернула хвостом, подкривила голову и спокойно отправилась в конюшню, и увел ее конюх, который ее только хранил. А сам Иван снял латы богатырские, положил на старое место и пошел во дворец.
Когда он пришел во дворец, то царь очень был обрадован, посадил его на свое место, где всегда сам он сидел.
Вот и говорит:
— Нареченный мой зять. Ну, выбирай любое: бери мою дочку, хошь полцарства, еще что хошь — все тебе отдам.
— Ваше величество, мне не надо твоего полцарства, и не надо твоей дочери, отдай мне трубочку, что у тебя хранится, мне она очень нужна, чтобы мне попасть на Русь. Царь заговорил:
— Ладно, уж пусть и так, отдам тебе трубочку, но только я тебя и так могу представить на Русь. Я тебе дам петуха, который тебя вынесет на Русь.
Получил от него он эту трубочку и говорит:
— Ну, теперь я успокоился, значит, попаду на Русь. Знаешь, ваше величество, я взял для чего трубочку? Чтобы мне скорее попасть на Русь, а может, там уж нет моих родных, или царство наше сдано, тогда я обратно вернусь сюда, можно будет?
Царь отвечает:
— Почему не можно? Можно, всегда приезжай. И вот ты Этой трубочки не используй, а я тебе дам петуха, на котором ты вылетишь.
Сейчас царь приказал прилететь петуху. Петух прилетел. Иван попрощался с царем, а также с царевной.
— Ну, может быть, увидимся, жди меня невдолгих.
И с тема словами сел на петуха и поехал. Ну, долго петух его тащил, наконец, выздынул его на кромочку, с которой он упал. И этот волшебный петух, когда он слез, ему и говорит:
— Слушай, Иван-царевич, если я тебе нужен, то возьми меня с собой, я тебе, может, еще и погожусь. Теперь отвечает Иван ему:
— Слушай, петя, сейчас ты мне не нужен, ну, может быть, когда ты мне и понадобишься. Тогда сказал петух:
— Ну, ладно, Ваня, когда я тебе буду нужен, то спомяни меня, и я прилечу. Он ответил:
—
Текст рапечатан с сайта https://peskarlib.ru
Детская электронная библиотека