Когда уж Лев стал хил и стар,

То жесткая ему постеля надоела:

В ней больно и костям; она ж его не грела,

И вот сзывает он к себе своих бояр,

Медведей и волков пушистых и косматых,

И говорит: «Друзья! для старика,

Постель моя уж чересчур жестка:

Так как бы, не тягча ни бедных, ни богатых,

Мне шерсти пособрать,

Чтоб не на голых камнях спать».

«Светлейший Лев! — ответствуют вельможи, —

Кто станет для тебя жалеть своей

Не только шерсти — кожи,

И мало ли у нас мохнатых здесь зверек:

Олени, серны, козы, лани,

Они почти не платят дани;

Набрать с них шерсти поскорей:

От этого их не убудет;

Напротив, им же легче будет».

И тотчас выполнен совет премудрый сей.

Лев не нахвалится усердием друзей;

Ко в чем же то они усердие явили?

Тем, что бедняжек захватили

И дочиста обрили,

А сами вдвое хоть богаче шерстью были —

Не поступилися своим ни волоском;

Напротив, всяк из них, кто близко тут случился,

Из той же дани поживился —

И на зиму себе запасся тюфяком.