Юрий ПУСОВ, Рэна ОДУВАНЧИК
Великая сила МЯУ!!! Главы 1 - 6

Вступление,
в котором я познакомлю вас с нами

Если вы спросите, кто самый старый кот в округе, я вам отвечу, что это дед Мурзик. Если вы поинтересуетесь, кто самый хитрый кот в деревне, я скажу вам, что это соседский кот Тишка. Ну, а если вы захотите узнать, кто у нас самый умный, то тут не без гордости я сообщу вам, что это Четан, то есть я.

Имя мое, необычное для наших широт, дал мне мой друг и старший брат Коля. Он хоть и не стал еще взрослым человеком, но за свою долгую и увлекательную жизнь (ведь одиннадцать лет прожить, это не шутка, у нас, котов это уже преклонный возраст) успел многое повидать и много прочитать. Так вот, в одной из книг, повествующих о жизни американских индейцев, одного из героев, воина племени Дакота, звали Четаном, что в переводе на обычный, знакомый нам язык, значит Сокол. Этот герой был очень сильным, смелым и мужественным. Он очень понравился Коле и поэтому, когда появился я, он меня назвал Четаном. Видите, какой я молодец, от ушей и до хвоста? Ну прям, настоящий сокол!

А Тишке, моему другу, имя дала баба Шура, та самая, которая назвала глупого кабана Борю, злого пса Дика, шипящего гуся Толю, боевого петуха Артема, своего внука мальчика Рому и еще много кого. Она любит давать всем имена, даже груша перед домом у нее зовется тетя Фрося. Но книжек баба Шура прочитала немного, поэтому и имена она дает сплошь прозаические. Я бы на месте тети Фроси за такое имечко давал бы не больше одной груши в год, да и то — червивой.

Тишка не зря самым хитрым слывет. Знаете, как он научил своих котят не выпускать коготки во время игры? Знаете? Не знаете. А он быстро сообразил, что нужно делать. Тишка дал им поиграться с воздушным шариком. Как муркотики плакали, когда он лопнул!

— Зачем же ты над детишками издеваешься? - спросил я у Тишки.

А он — довольный такой весь, аж светится. Прищурился хитро:

— Это, - говорит, - наглядный урок! - и достает еще один шарик.

Котята, увидев его, плакать перестали, подбежали и ждут, пока Тишка его надует. А Тишка специально медленно надувает. У котят от волнения хвостики так и прыгают.

— Будете еще когти выпускать? – спрашивает он их.

— Нет, не будем! – кричат.

И верно, они вторым шариком до вечера играли. Без когтей. Вот так-то.

Глава 1,
в которой мы слушаем песни

Каждый год у нас в селе, в огороде за домом деда Панаса, проходит фестиваль кошачьей песни «Валерьянка». Дед глухой, так что мы ему совсем не мешаем. А дворовый пес Тузик сбегает к Пирату на соседнюю улицу.

Кошки и коты со всей округи приходят на других посмотреть и самим показаться. Песни поют и хором и в розницу. Я раньше думал, что чем громче звучит «мяу», тем больше кот его поющий, пока не услышал Птичку. Конечно, она была кошкой, вернее кошечкой, такой маленькой и хрупкой. Птичка — это псевдоним. А мяукала она так громко, звонко и радостно, что дай бог каждому! Птичий голосок выделялся среди общего гама, даже несмотря на то, что на кошачьем фестивале поют все, кому не лень, то есть просто все. Мне так понравилось, что я ей цветы подарил. Там у дома росли какие-то…

А потом вдруг все замолчали. Почему? – спросите вы. И я, услышав такое, совсем уже собрался удивиться, как вдруг запели они — «Дикие кошки». Такого мяу мы еще не слышали, потому что этот ансамбль появился у нас впервые. После их выступления, от которого у меня шерсть на животе дыбом встала от удовольствия, мы с Тишкой кинулись к ним за автографом. Но вдруг обнаружили, что оказались в самом хвосте, так как эта мысль пришла в голову сразу всем.

— В атаку! Укушу! – закричал Тишка, чтобы испугать других поклонников и заставить их расступиться.

— Поберегись! – кричал я.

Но кошек не так просто испугать громким мяуканьем.

— Хотите подвезу? Я уже почти научился летать! – крикнул петух Артем с забора, откуда наблюдал за нашим сборищем, время от времени подкукарекивая в такт.

Я представил себя волочащимся в когтях у пытающегося взлететь петуха и от негодования зашипел. Киска Анфиска посторонилась, но кошачьего народу было слишком много.

— Пропустите, мяу! – кричал Тишка, но и другие кричали примерно то же. Было тесно, жарко и мявко. Я попробовал залаять по-собачьи, но мое «Няв! Няв! Няв!» почему-то никого не впечатлило.

Глава 2,
в которой мы решаем не сдаваться

Домой мы шли расстроенные. У «Диких кошек» не хватило терпения, чтобы дать автографы всем желающим. Согласитесь, это трудно, когда желающих несколько тысяч. Певцы попросту сбежали. И мы с Тишкой остались ни с чем. Повесив хвосты, мы побрели домой.

— Кукареку! – крикнул Артем. – Я тоже умею петь! Хотите, дам вам свой автограф?

Тишка на него даже не взглянул, а я так посмотрел, что Артем не засмеялся.

На заборе, возле бабышуриного дома сидел дед Мурзик. Как всегда довольный, что живет по соседству и ему не нужно даже выходить из дому, чтобы послушать концерт. Увидев нас, он удивился:

— Эй, молодёжь! Вам шо, не понравилошь? Шево такие хмурые лица?

Я лишь раздосадовано отмахнулся, а Тишка сказал:

— Понравилось, - но голос его был не менее хмурым, чем настроение.

— Не верю! – Мурзик усмехнулся, показывая беззубые десны. – А ну-ка, молодёжь, оштановишь и рашкажи деду, што стряшлошь!

— Нам понравилось, - повторил Тишка.

— В том, што вам понравилошь я не шомневаюшь. Я шлышал, как пела Птищка, и как гошти пели, я тоже шлышал. Мне интерешно, што может ишпортить наштроение двум молодым котам шражу же пошле такого чудешного пражника?

— Ну, это просто, - хрюкнул из-за забора Боря. – После длинного концерта хочется кушать, - и снова опустил рыло в корыто.

— Рашкажывайте! – Мурзик даже не посмотрел в сторону Бори.

— Слышали, как пели «Дикие кошки»? – спросил я, сдаваясь.

— Это так нажвали шебя гошти? – дед зажмурился от удовольствия, вспоминая. – Клашно шпели. Прошто мяу, как ждорово!

— Мы не смогли к ним пробиться и остались без автографа, - еще ниже опустил голову Тишка.

— А вот я вам шейчаш кое-што шкажу, котики, - зашамкал дед, оживляясь. – Я штарый, мудрый, много ушпел повидать на швете, и жнаете, не вшегда полушаетша так, как хочетша. Иногда выходит так, как хошетша кому-то другому. И тогда приходитша с этим миритьша.

— Вот уж нет! – взорвался я. – У меня не для того когти, чтобы я сидел и смотрел, как у кого-то другого что-то выходит лучше, чем у меня! Я привык добиваться своего! Вырывать зубами, если надо! Пойдем Тишка, а то дед глупости мяучит!

— Угу, - кивнул мой друг, - скажу котятам, чтобы не слушали Мурзика.

— Эх, молодёжь, - вздохнул старик нам вслед, - придет время, вы меня поймете! Я теперь даже мышей уже не могу ловить. От всего приходитша откажыватьша.

Глава 3,
в которой мне в голову приходит умная мысль, а Тишке — хитрая

Но мы сдаваться не собирались.

— Как думаешь, почему те ребята назвали себя «Дикими кошками»? – спросил я у Тишки.

— Потому что это здорово звучит! – ответил тот.

— А я думаю, что это неспроста, - возразил я.

— Эй, черный и серый ! У вас автографы есть? – с чувством превосходства осведомился Пушок.

Он с хозяевами на лето приехал к нам из города. И вот полюбуйтесь! Лежит себе на вышитой подушечке и хвастается! Ну где, скажите, справедливость?

— Брысь под лавку! – гаркнул на него Тишка.

Но в моей умной лохматой голове появилась интересная мысль.

— Нет у нас автографов, а у тебя есть? – спросил я. – Покажи!

Но Пушок обиделся. Он надулся и распушил шерсть так, что в темноте его можно было бы принять за ёжика.

— Ничего я вам не покажу! – пропыхтел он. – Вы брыськаетесь!

— Ну покажи, будь другом! – принялся уговаривать я.

Пушок еще обиженно посопел и кивнул в сторону Тишки:

— Пусть он извинится!

— Не надо нам ничего! Никаких автографов! Не буду я извиняться! – взвился Тишка.

— Ничего не покажу! – отвернулся от нас Пушок.

Я огорчился. Моя умная мысль требовала подтверждения. А этот приезжий, по всей видимости, теперь, как и сказал, ничего не покажет.

— Пойдем, Чет, он ничего нам не покажет, - потянул меня друг, - потому что у него ничего нет.

— Как нет! – подскочил Пушок. – А это что?

Так мы увидели автографы, и я утолил свое непраздное любопытство.

— Ты видел? – говорил я пять минут спустя. – «Дикие кошки» было написано без кавычек и с маленькой буквы! Понимаешь, что это значит?

— Что они малограмотные? – предположил Тишка. – Надо же! А поют так здорово!

— Да нет же! Нет! – я аж подпрыгнул, досадуя на непонятливость друга. – Это говорит о том, что «Дикие кошки» на самом деле не совсем название группы! Скорее даже совсем не название группы! Это значит… - я сделал паузу, и Тишка на этот раз меня не подвел:

— Что они действительно дикие кошки, - закончил он мою мысль. – Мы получим у них автографы!

— И не просто возьмем автографы! Мы пойдем к ним в лес и подружимся с ними!

— И пригласим к нам еще раз!

Если вы увидите двух мяучащих, скачущих и катающихся по земле котов, то совсем не обязательно, что они напились валерьянки. Иногда радость от решения проблемы бодрит не хуже.

Глава 4,
в которой мы приходим в лес

Сборы были недолгими. Наши хвосты всегда с нами, а что еще нужно коту в походе? Тишка — горячая голова, порывался идти сразу же. Но я трезво рассудил, что великие путешествия, как и любые великие дела, лучше всего начинать с утра. Поэтому в путь мы пустились сразу же после завтрака.

Тропинка вилась через поле к первым деревьям на опушке. Мы весело скакали вдоль нее, ловя на лету бабочек и стрекоз. Нам было легко и радостно. Освещенный первыми лучами солнца лес становился всё ближе. И вот мы осторожно вошли под его зеленую крышу.

Каждый, кто бывал в утреннем лесу, скажет, что Праздник Восходящего Солнца — это настоящее чудо! Деревья кажутся нарисованными мягкой прозрачной акварелью. Травы серебрятся, переливаются каждой росинкой, словно это блестят упавшие с небес звезды. Пахнет сыростью, грибами, полынью и хвоей, но не так остро, как днем. Даже запахи утром мягкие и теплые, будто сонные. Тишина, в которой сосредоточена вся тайна, всё волшебство леса, постепенно заполняется свежими, ясными, солнечными звуками. Вот запела ранняя пташка. Тут же ей ответила другая. Вот защелкала, застрекотала третья. Вот кто-то пробежал-прошелестел в росистой траве. Осторожно проползла змея. Засуетились кузнечики.

Солнце глядит сквозь натянутые меж деревьев паутинки, как сквозь гардину и думает: «До чего красив лес, до чего загадочен». Щедро освещенные полянки танцуют своими густыми травами. Раскрываются цветы. Лес сладко зевает, и ветер бежит по листве и травам. «Э-эх», - шумит лес, расправляя могучие ветви. Утро — его любимое время.

Вы никогда не были в утреннем лесу, когда солнце заглядывает под полог леса, заставляя цветы распускаться, а птиц щебетать? Если не были, обязательно сходите! Где еще вы увидите такую красоту? Нам очень понравилось. Если, конечно, не брать во внимание то, что мы вымочили в росе лапы и животы.

Трудности начались, когда, уже порядочно углубившись в лес, мы обнаружили, что тропа разделилась.

— Вот так мяу! – воскликнул Тишка, переводя взгляд с одной дорожки на другую. – Что делать будем?

В подобных случаях он всегда у меня совета спрашивает. И я всегда нахожу ответ.

— Простите, пожалуйста, - обратился я к небольшой птичке с красной шапочкой на голове, - вы не подскажете, как нам пройти к диким кошкам?

Птица перестала стучать клювом по дереву и посмотрела на меня:

— К диким кошкам налево, - затем повернула голову и посмотрела другим глазом. – А вам зачем?

— Мы в гости, - сказал Тишка.

— В гости? – переспросила птица, будто от стука у нее уши заложило.

— Да, - закивал я и уже поднял лапу, чтобы ступить на левую дорожку, как птица вдруг хихикнула:

— Если в гости, тогда вам направо. Налево я посылаю тех, кто, не поленившись встать в такую рань, подался за автографами. А в гости — направо.

Я кивнул и, не задавая лишних вопросов, повернул направо. Но Тишка застыл в недоумении.

— А что там слева? – решил выяснить он.

Птица, продолжившая было свое громкое дело, снова прервалась.

— Болото там, вода, грязь да лягушки. Они тоже хорошо поют, но диким кошкам и на завтрак не годятся.

Глава 5,
в которой появляются первые опасности, вернее целых пять

В приподнятом настроении от того, что идем верной дорогой, мы продолжили путь. Белки, распушив хвосты, резвясь, носились у нас над головами. Их рыжие шубки мелькали в ветвях, словно добрые огоньки пламени, от которых становится теплее и веселее. Белки стрекотали нам приветствия и пожелания счастливого пути, а мы мяукали им вслед, даже придумали песню:

Мы пели ее уже пятый раз, как вдруг перед нами снова появилась развилка.

— Ну, и куда теперь? – снова спросил Тишка. – Налево или направо от этого высохшего дерева?

Я огляделся в поисках местных жителей, но на этот раз оказалось, что вокруг никого нет.

— Странно, никого нет, - озвучил я свое наблюдение.

— Ничего странного, - ответил Тишка откуда-то сверху.

Я поднял голову и обнаружил его сидящим на том самом высохшем дереве.

— Залазь ко мне, - позвал друг.

Хорошая мысль! Как я сразу не догадался залезть повыше и оттуда осмотреть дорогу? Но по деревьям я не люблю лазить с детства. Был один неприятный случай, как-нибудь расскажу. Поэтому, я не последовал тот час же Тишкиному совету, а просто спросил:

— Ну и что ты оттуда видишь?

— Волков, - ответил друг.

— На левой или на правой дорожке? – встревожился я.

— У тебя за спиной!

Обернувшись, я увидел красную зубастую пасть. Вот уж никогда не думал, что волки могут так незаметно подкрадываться. Или я просто отвлекся и расслабился? Но в тот момент было не до раздумий. Когда приходится выбирать между волком и деревом, из двух зол выбираешь менее зубастое.

В мгновение ока я взлетел по сухому стволу и прижался рядом с Тишкой. Окрестные кусты затрещали, и из них выскочили еще четверо волков. Увидев, что им нас не достать, они жалобно завыли и суетливо забегали под деревом, поглядывая на нас голодными глазами. Вообще-то у них не только глаза были голодными: животы их так подвело, что волки стали похожи на гончих собак, и даже хвосты их обессилено болтались.

— Слезайте! – рыкнул один из них, тот, что чуть меня не поймал, он был самый большой и, наверняка, самый голодный.

— Не слезем! - не согласился я.

Глава 6,
в которой мы сидим на дереве

По тому тону, которым я это сказал, волки поняли — не шучу. Они склонили морды друг к другу и принялись совещаться:

— Что будем делать? – спросил один.

— Ждать, - предложил другой.

— Долго… - заметил третий.

— А что ты предлагаешь? – спросил четвертый.

— Надо их чем-то приманить, - догадался пятый.

— Нашли дураков! – раскритиковал этот план Тишка.

— А давайте сделаем вид, что уходим, а сами притаимся вон там за кустами, а когда они слезут… - придумал первый.

— Нет, - не согласился второй, - они могут что-то заподозрить…

— …и остаться там до вечера, - закончил за него третий.

— Так что же делать? – заскулил четвертый.

— Грызть! – сказал пятый.

— Мы бы с удовольствием…

— …да нечего…

— Пятый день уже голодаем! – завыли первые три.

— Бедные мы, несчастные! Никому нас не жалко! – запричитал четвертый.

— Будем грызть дерево! – рявкнул пятый.

— Я пробовал, это невкусно, - поделился опытом третий.

— Мышей ловить надо! – ехидно посоветовал Тишка. Видя, что волки не умеют лазить по деревьям, он осмелел и, свесившись с ветки, разглядывал серых хищников сверху.

— Мы будем грызть это дерево, пока оно не упадет, - развивал тем временем свою мысль пятый волк. – А тогда мы их — ам — и съедим!

— Если мы будем грызть твердое дерево, то можем поломать зубы, - заметил первый.

— А если не будем — то положим зубы на полку! – зарычал вожак. – Начинаем! Раз… два… три!

Волки дружно принялись за работу, только щепки во все стороны полетели.

— Смотри, Чет, это не волки, это какие-то бобры! – засмеялся Тишка.

Волки зло поблескивали на нас голодными глазами, но работы не прекращали.

— Волки! Волки! Тощие кошелки! - продолжал веселиться мой друг. – Как ни клацайте зубами — не полакомитесь нами!

А я понял, что наше с Тишкой незавидное положение становится очень даже серьезным.