Детская электронная библиотека

«Пескарь»

Александр ГИНЕВСКИЙ

Три подлещика на память

(Версия для распечатки текста)

Мы с Борькой решили ехать на рыбалку. Вдвоём. В Кавголово. С радостью взяли бы Тольку. Но не повезло нам. Уехал он с мамой в отпуск. На Волгу уехал. Там у них в деревне родственники. А деревня вместе с родственниками на самом берегу реки. Так что Толька, наверно, ходит себе на рыбалку с новыми друзьями. Всё равно, думаю, ему там без нас не очень-то весело. А нам тут? Без него. Тоже не очень-то…

А Вадьку брать мы не хотели. Шуму, гаму, тарараму наделает. Ну, его! В Кавголове, на лодочной станции, Борька говорил, в самом конце мостков, есть отличное тихое место. Мы решили: на такое место брать Вадьку нельзя. Поэтому пока мы собирались, главное было, не проболтаться ему.

Удочки мы снаряжали у Борьки. Борькин дедушка нам помогал. Жаль, что он болел, а то бы поехал с нами.

Понадобились нам запасные крючки и грузила. Пошли в спортивный магазин. Дорогой Борька всё высматривал: не крадётся ли за нами Вадька. Но его не было, и мы быстренько купили что надо.

Возвращаемся. Смотрим: Вадька! Мы даже глазам своим не поверили. Сидит себе с Борькиным дедушкой за столом и листает толстенную книгу. Видно притащил откуда-то.

Присмотрелись мы к книге. Ценная: Л. П. Сабанеев «Жизнь и ловля пресноводных рыб».

Вадька листает её и приговаривает:

— Как вы думаете, Григорий Васильевич, здорово было бы поймать вот такую белорыбицу? А голавля? Тут и на уху, и на пожарить, и на засолку хватило бы. Такую рыбину домой везти оченно тяжело. Верно?

От этих Вадькиных слов Борька совсем злой сделался.

Оглядываемся по сторонам: нет ли поблизости наших удочек. Их не было. Видно Борькин дедушка вовремя спрятал.

— А вот жерех — это же просто акула пресных водоёмов! — продолжал Вадька. — Если, скажем, я или Борька поймаем такую рыбину, ведь нам её не вытащить. Скорее она нас обоих затянет в воду. И придётся Вовке вызывать спасателей со спасательной станции. Хорошо, если у них там водолаз найдётся.

— Эк, куда хватил! До водолаза дошёл! — рассмеялся Григорий Васильевич. — Да это всё рыба редкая, не нашенских мест. Да и на бывалых рыбаков. А наша рыба попроще: окушок, уклеечка, пескарик, подлещик, плотвичка. Как раз по рыбакам, как вы. Дай Бог, кошке на угощение сварганить, а ты о жерехе…

— А вдруг поймается, — как-то уныло сказал Вадька. Он посмотрел на нас, вздохнул: — Да-а… Вот! — хлопнул по книге рукой. — Оставляю. Чтобы вы немного просветились: какая, когда и на что ловится рыба. Лучшей книги про это дело нет.

— Можешь забирать свою книгу, — говорю.

— Мы пока что на рыбалку не собираемся, — сказал Борька и покраснел.

— Всё равно когда-нибудь соберётесь. Только под рыбу ничего не берите, а то ничего не поймаете.

— Верно. Уж так водится, примета такая, — поддакнул Борькин дедушка.

— Мы и сами это знаем, — нахмурился Борька.

Вадька ничего больше не сказал, ушёл домой.

— А зря вы его с собой не берёте, — буркнул Григорий Васильевич.

— Без него обойдёмся, — ответил Борька.

Ушёл и я. Пообедать.

К вечеру мы собирались с Борькой пойти накопать червей.

Прихожу к Борьке. Смотрю: у его дверей две консервные банки. У самого порога. Я открыл одну, сунул палец. А под прелыми листьями и землёй — черви. Я даже обиделся. Выходит, Борька без меня сходил и накопал. Только зачем он их на лестницу у дверей выставил?

Звоню. Открывает.

— Чего же ты без меня-то?.. — говорю.

Борька смотрит на банки, глазами хлопает.

— Никаких я червей не копал. Вот тебя жду.

— А это чья работа?

— Не знаю, — говорит.

— Может, дедушка?

— Нет. Он из дома не выходил.

— Да-а… подарочек от деда мороза в летнее время. И черви — то что надо. Толковые черви.

— Похоже, Вадька дедом морозом прикинулся… — Борька почесал затылок. — Вот что, Вовка, мы с тобой на какой электричке поехать хотели?

— На шесть сорок.

— Поедем ровно на шесть. Понял?

— Чего тут понимать.

— Не проспи.

— Это ты не проспи.

И вот мы на другое раннее утро судочками и рюкзачками идём по нашей улице. Тихо вокруг, и дворников ещё не слышно. Прохладно. Даже немного зябко. И солнце где-то ещё спит или только-только собирается вставать. От всего этого так и вспоминается, что в рюкзачках у нас термосы с горячим чаем, бутерброды — всё как надо.

Приходим на станцию, берём билеты. Поднимаемся на перрон.

— Нашим рыбакам ни хвоста, ни чешуинки! Здрасьте!

Вадька! На скамейке сидит. Без удочки. Но тоже с рюкзачком, в резиновых сапогах.

Мы с Борькой затоптались, будто на столб налетели.

— Здо-до-рово, — говорю.

А Борька вертит башкой, будто никакого Вадьки не видит, а сам уже весь злой.

Наконец говорит:

— Ты чего это за нами увязался?!

— Я, может, просто еду на природу. Подышать, — говорит спокойненько Вадька. — А, потом, вы, может, без меня пропадёте. Заблудитесь, растеряетесь, в воду бултыхнётесь. Какие из вас рыбаки. Толком червяка на крючок не насадите.

Тут и я не выдержал:

— Как-нибудь насадим! Без тебя!.. Вали давай отсюда.

— Насаживайте, насаживайте, — отвечает спокойненько. — А я посмотрю. Черви у вас толковые…

— А ты откуда узнал, что мы сегодня? — спросил Борька.

— Откуда… По телеку передавали. В программе «Время». Про двух отважных рыбаков. Я сразу сообразил про кого это…

Тут нам с Борькой нечего было сказать. Сели мы на другую скамейку. Сидим, ждём электричку. Говорю Борьке:

— Ты погоди. Может, он на другой поедет. И совсем в другое место.

— Хорошо бы, — отвечает Борька.

Но этот Вадька сел в нашу. Правда, в другой вагон.

Приехали мы. Пришли на лодочную станцию.

Проходим мимо лодочника и — по мосткам направо. К самым кустам.

Вадьки видно не было.

— Слава Богу, отстал, — обрадовался Борька.

Устроились мы в тихом местечке.

Пар от воды поднимается. Стрекозки шелестят. В воде мелкие пузырьки лопаются — видно рыба вздыхает. От удовольствия. Погода-то — благодать!

Размотали удочки. Насадили червей. Собираемся осторожненько забрасывать.

— А поплевать! — грохнуло сзади, будто тяжёлое орудие.

Мы вздрогнули.

Оборачиваемся — он. Вадька!

— Куку-да плевать? — говорю.

— Тоже, рыбаки… Не куда, а на кого. На червяка поплевать надо. Иначе поклёвки не будет.

— Знаешь, учитель, — взвился Борька, — катись-ка отсюда! Будет тут под руку орать! Без тебя знаем!..

— Это хорошо, что вы книгу Сабанеева полистали, — сказал спокойно Вадька и куда-то исчез.

Мы забросили удочки. Поплавки так и застыли.

Сами присели на тёплые доски мостков. Сидим. В себя приходим от Вадькиного грохота. А, может, никакого грохота и не было, просто показалось?

— У тебя там, — говорю шёпотом, — возле наживки уже какой-нибудь окушок вертится.

— Он у меня довертится, — отвечает Борька.

Сам глаз с поплавка не сводит. Потом говорит:

— А у тебя там, глядишь, какой-нибудь пескарик увесистый. Смотри, не прозевай.

— Не прозеваю. А хорошо бы, Борька, аппаратик такой иметь?

— Какой?

— Ну, чтобы посмотрел в стёклышко и сразу видно кто там у твоего крючка пообедать собирается. Увидел, дёрг удочку — отправляйся, дружок в уху. А? Здорово бы?..

— Да ну тебя! Скажешь тоже. Да и не интересно. Интересней самому. Своими руками…

Только всё равно было видно, что если бы Борьке подарили такой аппаратик, он бы его не выкинул.

До чего же хорошо было нам сидеть вот так вот и тихо переговариваться. Смотреть на поплавки и думать про крупную рыбу, хоть она всё ещё не спешила перекусить нашими червяками. Вернее, Вадькиными.

— Как дела, рыбаки?! — гаркнул он сзади.

Прямо лёгок на помине.

— Не ори, дурак! — зашипел на него Борька.

Уж прямо не знаю какую отбивную котлетину сделал бы он сейчас из Вадьки.

— Не волнуйся, — отвечает Вадька, — я же не в воде говорю, а на воздухе. В воде совсем другое бы дело…

— Уматывай, чтобы я тебя больше не видел! — шипит Борька.

А хозяин толстой книги Сабанеева и ухом не ведёт.

— Вовик, а ведь у тебя клюёт, — говорит.

Я всё время смотрел то на Вадьку, то на Борьку. А тут посмотрел на поплавок — что такое?! Нет поплавка! Я-ка-ак дёрну. Раздался свист. Больше ничего.

Удочка — в руках. А где леска, поплавок, грузило, крючок с наживкой? Смотрю по сторонам. Наконец вижу: высоко на дереве вся моя рыболовная снасть.

— Да кто же так дёргает?! — орёт Вадька. — Подсечь надо было, а потом уж тащить не спеша. Эх-х…

Борька, весь красный, кладёт удочку. Подходит к Вадьке.

— Я кому говорю, чтоб уматывал отсюда!

— Я сначала вытащу окушка, а потом уж уматаю, так и быть, — говорит Вадька.

Он спокойненько наклоняется. Спокойненько берёт Борькину удочку. Видим — и правда — поплавок утонул.

— Тащи! — закричал Борька.

— Без паники и без крика, — Вадька чуть дёрнул кончиком удочки, потащил.

Мы с Борькой глаза вытаращили.

Что-то там в воде дёргается, упирается. Очень даже живое. И, похоже, довольно-таки крупное. Не то жерех, не то голавль. Что-то такое, что на две ухи и на три жарёхи сгодится.

— Вадька! — кричу. — Есть! Не упусти!

— Будь спок — не упущу, — отвечает.

И точно — Вадька вытащил.

Прямо перед самым Борькиным носом болтался вполне приличный окушок. Жёлто — зелёно — красный. Раздувал жабры и переливался на солнце.

Борькино лицо покрылось капельками пота. Он снимал окушка с крючка, и пальцы у него дрожали.

— Дай-ка его сюда, — сказал вдруг Вадька.

У Борьки и рот открылся.

— Да на! Забирай свою паршивую рыбу! — закричал он.

— Не психуй, — сказал Вадька.

Он достал из кармашка рюкзака складную линеечку и измерил окушка. Потом достал пружинные весы и взвесил.

— Сорок граммов при росте в пять сантиметров, — всё это он записал в записную книжку и добавил: — Борька, держи свой улов, а я пока слазаю на дерево, отвяжу Вовкину леску.

Через некоторое время мы с Борькой снова сидели тихо. И уж с поплавков не сводили глаз. А Вадька опять куда-то исчез.

Долго мы так сидели. И что-то никакой поклёвки. Совсем скучно стало. И солнце… Так пригрело, что мы задремали.

Очнулись, смотрим: Вадька сидит рядом. Вытащил свой и наши термоса, бутерброды. Чай пьёт.

— Перекусывайте тоже, — сказал он нам. — Немного посидим и пора будет сматывать удочки.

— Это почему же? — спрашиваю.

— Больше клёва не будет.

— Много ты знаешь, — сказал Борька.

— Ну, сидите, если хотите, — сказал Вадька.

Мы перекусили. Посидели. Видим — никакой поклёвки. Уже и дно сколько раз меняли у лесок, и под листья кувшинок забрасывали, — ничего не помогало.

— Да-а… — вздохнул Борька. — Приедем с пустыми руками.

— Почему с пустыми? На уху, считай, наловили, — говорит Вадька.

— Сказал тоже. Это какой-то окушок на уху?..

— А три подлещика? — брякнул вдруг Вадька.

Мы с Борькой переглянулись.

— Ты ещё жереха того добавь… Из своей толстой книги Сабанеева, — сказал Борька.

— А ты поройся в своём рюкзаке, — спокойненько отвечает Вадька.

Мы с Борькой так и кинулись к его рюкзаку. И точно! Кроме окушка на дне лежали три здоровых подлещика.

— В среднем по сто восемьдесят грамм каждый, — сказал хозяин книги Сабанеева.

— Вадька! — закричал Борька. — Когда же ты успел?! Ведь мы с Вовкой ничего не поймали.

— Когда… Когда вы дремали.

— Врёшь!

— Мы бы услышали!

— Значит вру…

Больше нам сидеть не хотелось. Мы смотали удочки и — на станцию.

Приехали. Сразу пошли к Борьке. Григорий Васильевич уже ждал. Он рассматривал улов, похваливал нас.

— Ай да, рыбачки! Не зря рано встали.

— Да это не мы. Это всё он — Вадька.

— Да у него же и удочки не было.

— Это он нашими. А подлещиков поймал, пока мы с Вовкой дремали.

— Во пироги выпеклись!.. — посмеивался Борькин дедушка. — Пока рыбаки дремали, нерыбак рыбу тягал.

И он стал заваривать нам уху. С картошечкой, перчиком и лавровым листом.

От ухи немножко пахло озёрной водой, согретой солнцем.

Ели с аппетитом. Правда, в подлещиках было очень много костей. Но всё равно уха была вкусней, чем из магазинной рыбы.

— Уху надо есть деревянной ложкой, — вдруг сказал Вадька. Сказал почему-то очень печальным голосом. А потом добавил: — Я ведь, ребята, этих подлещиков не ловил. Обманул я вас.

— Как так?

— Они же вот — в ухе!

— Ну и что? — Вадька отложил ложку в сторону. — Я это… одному рыбаку помог лодку резиновую сложить. Он с палочкой был. У него нога плохо сгибается…

— Молодец, — сказал Григорий Васильевич.

— Вот он и подарил мне три подлещика. Я не хотел брать, а он сказал: «Держи на память! В уху сгодятся». Так и сказал. А я не удержался, взял.

Вадька немного помолчал.

— Теперь вы меня, — говорит, — не возьмёте с собой. И правильно сделаете.

— Постой! — закричал Борька. — А окушка кто поймал?! Дядя Петя, да?!. Того самого, которого Вовка сейчас насасывает?

— Да! — говорю. — Вот этого самого окушка.

— Да разве это рыба? — уныло отвечает Вадька. — Сорок граммов при росте в пять сантиметров…

— Ничего, — сказал Борькин дедушка. — Лиха беда начало. Да и втроём-то ехать, оказывается, куда добычливее…

Текст рапечатан с сайта https://peskarlib.ru

Детская электронная библиотека

«Пескарь»