Детская электронная библиотека
Марсель ЭМЕ
(Версия для распечатки текста)
Как-то утром родители поехали в город и на прощанье сказали дочкам:
— Мы вернемся поздно. Ведите себя хорошо, а главное, не переходите дорогу. А не то вернемся и так вам зададим, что не обрадуетесь!
И посмотрели на них страшными глазами.
— Не беспокойтесь, — ответили Дельфина и Маринетта, — мы не пойдем через дорогу.
— Посмотрим-посмотрим, — пробурчали родители и, бросив на девочек последний грозный взгляд, вышли со двора.
У девочек душа ушла в пятки, но очень скоро они разыгрались во дворе и обо всем забыли. А часов в девять утра незаметно очутились у самой дороги; переходить ее они не собирались, но вдруг Маринетта увидела в поле на той стороне белого козленка. И не успела Дельфина удержать сестру, как та — раз-два-три! — перебежав дорогу, пустилась вслед за козленком.
— Привет, — сказала Маринетта, поравнявшись с козленком.
— Привет, привет, — отозвался тот на ходу.
— Как ты быстро идешь! Интересно, куда?
— На сбор бездомных детей. И на болтовню у меня времени нет.
Белый козленок нырнул в высокую пшеницу, и стебли сомкнулись за ним. Маринетта и подоспевшая Дельфина остались в недоумении. Они повернули назад к дороге, но вдруг увидели чуть впереди двух крохотных, еще в желтом пуху, утят, бежавших куда-то со всех ног, догнали их и сказали:
— Эй, утята, привет!
Утята остановились и легли на землю. Они, видно, были не прочь передохнуть.
— Привет, — сказал один из них. — Хорошая нынче погода, правда? Только очень жарко. Мой братец совсем устал.
— Это видно. А вы издалека?
— О да! И путь еще неблизкий.
— Куда же вы идете?
— На сбор бездомных детей. Ну ладно, отдохнули и будет, нам пора! Опаздывать никак нельзя.
Дельфина и Маринетта хотели порасспросить утят, но те, не слушая, уже скрылись в пшенице. Умирая от любопытства, девочки сами чуть не побежали следом за утятами, но вспомнили, что им не велено ходить через дорогу. Вспомнили, честно говоря, поздновато, потому что уже успели зайти довольно далеко. И опять они повернули назад, но тут Дельфина показала сестре на какое-то белое пятнышко, двигавшееся вдали на лугу, у опушки леса. Как было не посмотреть поближе! Они побежали туда, и оказалось, что это маленький, не больше котенка, белый щенок бежит по траве во всю прыть. Лапки у него разъезжались, и он то и дело спотыкался. Сестренки окликнули щенка и спросили, куда это он торопится. Он остановился и ответил:
— Иду на сбор бездомных детей, но боюсь, не успею. Понимаете, там надо быть не позже полудня, а на моих лапках далеко не убежишь, и я ужасно устал.
— А зачем тебе на этот сбор?
— Сейчас объясню. Все, у кого нет родителей, как у меня, могут прийти на сбор бездомных детей и поискать себе семью. Говорят, на прошлогоднем сборе одного щенка усыновила лисица. Но вот беда, я опаздываю!
Вдруг щенок увидел стрекозу, вскочил на лапки, запрыгал, залаял, завертелся волчком и повалился на траву, высунув язык и едва дыша.
— Видите, — сказал он, отдышавшись, — я еще и отвлекаюсь по пустякам. Что поделаешь — не могу удержаться, и все тут! Просто я еще очень маленький. И все время играю, отвлекаюсь, ничего не могу с собой поделать. Вот и получается так медленно. В общем у меня мало надежды добраться вовремя. Вернее, совсем никакой надежды нет. Конечно, будь у меня такие большие ноги, как у вас…
Белый щенок был очень несчастный. Дельфина и Маринетта переглянулись, потом посмотрели назад, на дорогу: что уж теперь…
— Послушай, щенок, — сказала Дельфина, — а если я возьму тебя на руки, как ты думаешь, мы успеем на сбор бездомных детей?
— Еще бы! — сказал щенок. — С такими большими ногами!
— Ну, тогда пошли. Чем скорей пойдем, тем скорей вернемся. А где он, этот твой сбор?
— Не знаю, я там ни разу не был. Но вон — видите? — впереди летит сорока, она показывает мне дорогу. Смело идите за ней. Она приведет куда надо.
Дельфина и Маринетта пустились в путь, по очереди неся белого щенка. Сорока летела впереди, иногда садясь подождать их посреди тропинки или луга, а иногда скрываясь из виду. Белый щенок сразу заснул на руках у Дельфины. И проснулся только через два часа, когда они дошли до большого пруда. Сорока села Маринетте на плечо и сказала сестренкам:
— Ждите вот здесь, у тростников, вас скоро позовут. Ну, до свидания, желаю удачи.
Когда она улетела, девочки оглянулись и увидели, что они не одни. Повсюду на траве у пруда сидели детеныши, и каждую минуту появлялись новые. Кого тут только не было: ягнята, поросята, котята, цыплята, утята, щенята, крольчата. Устав от долгого пути, девочки тоже сели, и Дельфина чуть не заснула, но тут вдруг Маринетта воскликнула:
— Смотри-ка, лебеди!
Дельфина открыла глаза и увидела сквозь тростниковые заросли, что к острову на середине пруда плывут два больших лебедя, и у каждого на спине по крольчонку. За ними еще пара лебедей тащила связанный из веток плот, на котором стоял и мычал от ужаса теленок. Со всех сторон большие белые лебеди тянулись к острову. Девочки не могли на них наглядеться. Вдруг из ближайших зарослей на берег вышел лебедь и направился прямо к ним. Он строго посмотрел на них и спросил:
— Бездомные дети?
— Да, — ответила Маринетта, показывая на свернувшегося у нее на коленях щенка.
Тогда лебедь обернулся, издал пронзительное шипенье, и появились еще двое лебедей, тянувших плот.
— Залезайте, — скомандовал лебедь, который, похоже, заведовал перевозками.
— Постойте, — попробовала возразить Дельфина, — я вам объясню…
— Никаких объяснений, — перебил ее лебедь. — Объясняться будете на острове, если вам так хочется. А сейчас поехали.
— Дайте же мне сказать…
— Хватит болтать!
С угрожающим видом лебедь наклонил свою длинную шею, собираясь ущипнуть девочку за ноги.
— Ну, давайте, — сказал один из запряженных в плот лебедей. — Время дорого!
Перепуганные девочки не посмели больше противиться и залезли на плот. Лебеди повезли их на середину пруда, прямо к острову. Было очень приятно прокатиться, и сестренки уже не жалели, что их забрали с берега. То и дело мимо них скользили другие лебеди. Одни, сгрузив пассажиров, плыли за новыми, другие — кто с котенком, кто с поросенком на спине, — причаливали к острову. Белый щенок так радовался плаванию, что Маринетта еле удерживала его, чтобы он не плюхнулся в воду.
Плыли минут пятнадцать. На острове сестренок со щенком встретил другой лебедь и отвел их под тенистую березу, запретив отлучаться без его позволения. Дельфина и Маринетта разглядели в толпе детенышей знакомого козленка, обоих утят и многих из тех, кто сидел рядом с ними на берегу. Маринетта насчитала добрых четыре десятка пернатых и лохматых сирот, а лебеди поминутно доставляли кого-нибудь еще. Девочки вспомнили о своих родных, с которыми скоро увидятся, и у них перехватило горло. На другом конце острова гудела еще одна толпа. Разглядеть хорошенько мешали кусты, но было ясно, что там собрались взрослые животные. Они громко переговаривались, и голоса их долетали до малышей.
Шло время, а они все сидели и ждали, но вот Дельфина заметила старого лебедя, который расхаживал взад и вперед: верно, его поставили смотреть за детенышами. Голова его болталась на тонкой шее, впрочем, вид был вполне добродушный. Увидев, что Дельфина подзывает его, он подошел и приветливо сказал:
— Здравствуйте, дети. Какой сегодня славный весенний денек. Вы что-то сказали? Я, знаете ли, туговат на ухо.
— Послушайте, мы с сестрой хотим вернуться домой.
— Спасибо, я чувствую себя вполне сносно для моего возраста, — сказал в ответ старый лебедь, который, видно, и вправду плохо слышал.
— Нам надо домой! — почти прокричала Дельфина.
— Да-да, пожалуй, становится жарковато.
Тогда Дельфина наклонилась к старому лебедю и заорала изо всех сил в самое ухо:
— Мы очень спешим! Нам пора домой!
Не успела она договорить, как из кустов выскочил тот лебедь, который усаживал их на плот, и завопил:
— Опять эти девчонки раскричались! Спасу от них нет! Мне это уже надоело!
— Сестра просто хотела объяснить… — начала Маринетта.
— Молчать, нахалка! Или я тебя рыбам скормлю! Ну-ка обе на место!
И лебедь отошел, сердито озираясь. А девочки поняли, что их все равно никто не станет слушать, и, разморившись на жаре, уснули в тени березы.
А проснувшись, с удивлением увидели, что спиной к ним, в нескольких шагах от детенышей, сидели на пригорке, как на сцене, шестеро лебедей — трое с правой, трое — с левой стороны. Перед ними в строгом порядке расположились взрослые, которые прежде гомонили на другом конце острова: свиньи, кролики, утки, кабаны, олени, козы, овцы, лисицы, аист и даже одна черепаха. Все смотрели на сцену и как будто кого-то ждали. Наконец явился еще один, седьмой лебедь, занял место в самой середине и, поклонившись собравшимся, заговорил:
— Дорогие друзья, начинаем очередной сбор бездомных детей. Благодарю вас за то, что вы не забыли эту дату, и прошу вас, выбирая, сообразовываться не только со своим вкусом, но и со своими возможностями. Итак, приступим.
Первым на сцену поднялся бездомный ягненок, которого тут же взял один солидный баран. За ним — поросенок, которого приютило кабанье семейство, и дальше все шло гладко до тех пор, пока один старый лис не пожелал усыновить двух утят, которых сестры встретили утром.
— Лучшего отца им не найти, — уверял он. — Поверьте, я буду их холить и лелеять.
Председательствующий лебедь посовещался вполголоса с братьями и ответил лису так:
— Я не сомневаюсь в чистоте твоих намерений, лис. И даже хочу верить, что ты будешь холить и лелеять приемышей, но боюсь, счастье их недолго продлится. Пара утят — слишком большой соблазн для лиса.
На Дельфину и Маринетту никто не польстился, чему они были весьма рады, потому что те, кого не пожелали взять, могли идти на все четыре стороны. Белый щенок спал рядом со своими новыми родственниками, сидевшими в последнем ряду, и хорошо, что он не проснулся, подумали сестренки, а то бы непременно стал просить, чтобы его родители-бульдоги удочерили и его подружек.
— Что же, никто не решится их взять? — спросил главный лебедь. — Но нельзя же оставить беспризорными двух маленьких девочек. Ты, лис, очень хотел растить утят, так, может, возьмешь под свою опеку этих детей?
— Я бы с радостью, — ответил лис, — но, видите ли, я слишком добр. У меня не хватит твердости, чтобы как следует воспитать таких озорных девочек. Нет-нет, я не могу их взять. Очень сожалею, но я пекусь об их же благе.
Тогда лебеди обратились к оленю, усыновившему олененка.
— Я и сам подумывал их взять, — ответил олень, — но из этого не выйдет ничего путного. Подумайте сами, я ведь всю жизнь только и делаю, что убегаю: от людей, от собак, от охотничьих ружей. Нет-нет, это невозможно. А жаль. Они так милы.
Лебедь пытался уговорить других животных, но никто не хотел брать на себя воспитание девочек. Когда и кабан, извинившись, отказался от них, сидевшая в первом ряду звериного собрания черепаха высунула голову из-под панциря и решительно сказала:
— Ну, раз никто не хочет, их возьму я.
Такое неожиданное предложение всех рассмешило. И сами девочки невольно улыбнулись, представив на минутку, что они могут стать черепашьими дочками. Но лебедь умерил общее веселье, вежливо поблагодарил черепаху, похвалил ее за великодушие и очень деликатно, стараясь не обидеть, дал ей понять, что она слишком мала, чтобы справиться с такими большими девочками, и к тому же слишком медленно ходит. Черепаха не стала возражать, но по тому, как резко она втянула голову в панцирь, было ясно, что она все-таки обижена. Больше никто из присутствующих не проявил желания призреть девочек; лебедь созвал братьев в кружок и снова стал шептаться с ними. А Дельфина и Маринетта, предвкушая свободу, потешались над его замешательством. Но вот он вернулся на свое место и громко объявил:
— Мы с братьями решили удочерить их обеих. Конечно, нам придется приложить все силы и употребить всю строгость, чтобы исправить этих невоспитанных и непослушных девочек. Но я думаю, что через год, когда мы снова соберемся на сбор бездомных детей, вы будете поражены их успехами.
Девочки опять попытались объяснить, что они здесь по ошибке, но не тут-то было, их без долгих разговоров увели со сцены и отдали под надзор глухого лебедя. Издалека они смотрели, как лебеди перевозят участников сбора через пруд на берег.
— Когда все разъедутся, — ободряюще сказала Дельфина сестре, — лебеди вернутся на остров, и мы заставим их выслушать нас. Не могут же они все время затыкать нам рот.
— Ну да, — жалобно сказала Маринетта, — а время-то идет. Родители скоро уже поедут домой, они вернутся, а нас нет… А ведь они не велели нам переходить дорогу! Ох! Подумать страшно, что будет!
Часа в четыре на острове никого не осталось, но лебеди не торопились обратно. Они поплыли ловить рыбу. Дельфина и Маринетта совсем приуныли, физиономии у них вытянулись. Глухой лебедь утешал их, как мог.
— Если б вы знали, как я рад, что вы тут, со мной, — говорил он. — Я думаю, мы скоро подружимся. Правда, сегодня вам, пожалуй, скучновато. Но вас просто оставили отдохнуть, а завтра вас научат плавать и охотиться за рыбой. Вот увидите, как здесь хорошо. Но вы, наверное, проголодались?
Девочкам и правда очень хотелось есть. Лебедь попросил их подождать, куда-то отошел и через минуту-другую появился с рыбиной в клюве.
— Вот, — сказал он, кладя добычу на землю перед девочками. — Ешьте скорее, пока она живая и шевелится. А я пока поймаю вам еще.
Сестренки отпрянули и замотали головами. Маринетта взяла рыбу и выпустила ее обратно в пруд. Лебедь не верил своим глазам.
— Неужели вы не любите рыбу? — воскликнул он. — Что может быть приятнее, чем трепещущая рыбешка в глотке! Видно, придется сказать, чтобы вам подыскали другую пищу. Прямо не знаю…
Но сестрам было не до еды, они совсем отчаялись. Прошло еще немного времени, и они увидели, что солнце спускается за лес на другом берегу пруда. Значит, уже часов шесть и родители в дороге. Бедные Дельфина и Маринетта расплакались, А старый лебедь, увидев их в слезах, забегал вокруг:
— Что с вами? Да что случилось? Эх, как плохо быть старым и глухим! Такие милые дети! Но постойте, я придумал. Идите-ка за мной. В воде я все прекрасно слышу.
Лебедь-старик зашел в пруд и окунул голову в воду. Так он и держал ее, пока Дельфина рассказывала ему, как они с Маринеттой не послушались родителей, перешли дорогу и что из-за этого случилось. А когда она замолчала, он поплыл на середину пруда, издавая оглушительный свист. Тотчас же его окружили все лебеди, ловившие рыбу неподалеку.
— Ах вы, шалопаи несчастные! — кричал старый лебедь в страшном гневе. — Всех вас надо бы разогнать! Вы — позор лебединого рода! Две девочки по доброте своей приносят белого щенка — сироту, а вы за это держите их тут силком! Да еще и рта не даете раскрыть, когда они хотят объяснить вам, что вы наделали!
Оправдываться было нечем, и лебеди пристыженно опустили головы.
— Если из-за вас девочкам попадет от родителей, — говорил старый лебедь, увлекая их за собой, — берегитесь!
Добравшись до острова, где остались сестренки, приказал:
— Всем шеи долу и просить прощения!
Лебеди окружили Дельфину и Маринетту и распластались на земле, вытянув шеи во всю длину. Девочки даже смутились.
— А теперь, не теряя ни минуты, готовьте упряжку! Мы должны вывести девочек к плотине подняться вверх по речке и высадить их как можно ближе к дороге. А потом, конечно, проводить до самого дома. Живо, бездельники, живо!
Лебеди засуетились, и вскоре все было готово. Дельфина и Маринетта взошли на плот, запряженный пятеркой лебедей цугом; еще шестерых выслали вперед расчищать путь и раздвигать ветки, в которых плот мог бы застрять. Старый лебедь плыл у самого плота и сам за всем следил. Когда показалась запруда, молодые лебеди, боясь, что старик утомится в предстоящем нелегком пути, попытались отговорить его плыть дальше. В его возрасте, говорили они, такое долгое путешествие опасно. Дельфина и Маринетта тоже упрашивали его вернуться на остров.
— Пустое, — отвечал он. — Что значит жизнь старого лебедя, когда речь идет о спасении двух детей от наказания. Вперед, вперед не медля! Скоро стемнеет.
И точно: солнце уже скрылось, и над прудом сгущались сумерки. Подхваченный течением плот устремился к плотине. Пятеро лебедей неслись, не жалея сил. Старик еще поспевал за ними, задыхался, но, чуть только они замедляли ход, кричал:
— Быстрее! Не то, рохли вы эдакие, по вашей милости девочек накажут!
До реки добрались уже в темноте. Продвигаться стало труднее, тем более что плыть приходилось против течения, а оно было довольно сильное. На счастье, скоро вышла луна и осветила путь. Наконец старый лебедь велел причаливать к берегу. Вид у него был такой измученный, что Дельфина и Маринетта предложили передохнуть, но он и слышать не хотел об отдыхе и повел отряд прямиком к дороге.
— Нельзя терять ни минуты, — сказал он. — Боюсь, мы все-таки опоздаем. Ох, только бы успеть!
Выйдя на дорогу в сопровождении белой пернатой свиты, сестренки чуть не вскрикнули. Впереди, в какой-нибудь сотне метров от них шли к дому родители. В руках у них было по корзинке.
Старый лебедь сразу все сообразил. Он подвел девочек к живой изгороди, тянувшейся по одной из сторон дороги, и прошептал:
— Бегите вдоль кустов! Вы перегоните родителей, они вас не заметят, а когда окажетесь напротив дома, мы их отвлечем, чтобы вы могли перейти через дорогу. Главное — опередить их.
Девочки были бы рады последовать его советам, но они с самого утра ничего не ели и так устали, что ноги у них подгибались. Бежать они не могли, да и шли-то с трудом, так что расстояние между ними и родителями не сокращалось, а, наоборот, становилось все больше и больше.
— Плохо дело, — прошептал старый лебедь. — Надо во что бы то ни стало выиграть время. Я беру это на себя.
И он побежал вдогонку за родителями с криком:
— Эй, добрые люди! Вы случайно ничего не потеряли по дороге?
Родители остановились и стали при свете луны проверять, не вывалилось ли чего из корзинок. Лебедь уже не бежал, а шел вперевалку, как можно медленнее, чтобы выгадать время. Как ни спешили родители, им пришлось его дожидаться.
— Вы ничего не потеряли? — повторил он, когда наконец подошел к ним. — Я нашел на дороге красивое перо. Оно не мое, вот я и подумал: может, ваше.
— Что ж, по-твоему, мы тебе, дурню, родня, чтобы в перьях ходить? — в сердцах сказали родители и пошли дальше.
Лебедь подбежал к живой изгороди и заглянул за кусты. Девочки чуть-чуть перегнали родителей, но те шагали так быстро, что им ничего не стоило наверстать упущенное и снова оказаться впереди. Казалось, старый лебедь совсем изнемогал. Однако, ласково подбодрив Дельфину и Маринетту, он собрался с силами и помчался вперед, позвав за собой всех своих товарищей. Дельфина и Маринетта провожали взглядом большую стаю, пока, нырнув в просвет между кустами, она не исчезла. Между тем родители поравнялись с девочками и как раз говорили о них:
— Будем надеяться, что дочки вели себя хорошо и не переходили через дорогу. Ну, а если не послушались — пусть пеняют на себя!
Услышав это, Дельфина и Маринетта так и обомлели. Но и родители вдруг остановились, широко раскрыв глаза. Прямо перед ними посреди дороги откуда ни возьмись выросли двенадцать больших лебедей и принялись танцевать при луне. Они то расходились парами, покачиваясь на лапах, а то вдруг, вытянув шеи и прикасаясь друг к другу клювами, кружились и сливались в бешеном хороводе, похожем на снежный вихрь.
Но родители недолго любовались ими.
— Ясное дело, красиво, — сказали они, — но нам сейчас недосуг глядеть на танцы. Мы и так потеряли много времени.
И, пройдя между танцорами, они пошли дальше, не оборачиваясь. Дельфина и Маринетта по ту сторону изгороди опять было обогнали их, но вот снова шаги по дороге все ближе и ближе, и бедняжки потеряли всякую надежду добраться до дому первыми. Старый лебедь со своими спутниками сошел с дороги и бросился за девочками, но спотыкался и чуть не падал на каждом шагу. От долгого бега да еще и от танца он обессилел вконец. Когда же все-таки, едва дыша, он догнал Дельфину и Маринетту, родители были уже в сотне метров от дома.
— Не бойтесь, — сказал он. — Вас не накажут. Я сейчас уйду и оставлю вас на попечение моих друзей. Делайте, как они скажут. Они вовремя переведут вас через дорогу.
И, собрав последние силы, старый лебедь помчался в сторону от кустов, на широкий луг. Он бежал все медленнее, потом пошел шагом, поплелся, лапы у него окоченели, и, наконец, он упал в траву, чтобы никогда больше не встать. И тогда запел, как все лебеди перед смертью. И песня его была так прекрасна, что у каждого, кто ее слышал, слезы наворачивались на глаза. Вот и родители остановились, взялись за руки и, забыв куда шли, свернули с дороги в поле и пошли навстречу чудесному голосу. Лебедь давно умолк, а они все шли и шли по росистой траве и не думали возвращаться.
Дельфина и Маринетта смирно сидели на кухне у зажженной лампы и шили. В печке горел огонь, стол был накрыт для ужина. Вошли родители и поздоровались с дочками небывало ласково. У них были влажные глаза, и, что уж совсем удивительно, они мечтательно смотрели куда-то вверх.
— Как жаль, — сказали они Дельфине и Маринетте, — как жаль, что вы не были сейчас на той стороне дороги. Там на лугу пел лебедь.
Текст рапечатан с сайта https://peskarlib.ru
Детская электронная библиотека